[<10>] ====== Толкования на Пс. 118:38 ====== ===== Свт. Афанасий Великий ===== Ст. 38-39 **Постави рабу Твоему слово Твое в страх Твой. Отими поношение мое, еже непщевах: яко судьбы Твоя благи** **Постави рабу Твоему слово Твое в страх Твой.** Поскольку страх Божий, подобно пестуну, нужен во всех заповедях, то умоляет Бога приставить к нему оный. А следующие слова: **отъими поношение мое** — говорит после того, как приставлен к нему как бы некий страж Божественных законов, и исповедуется, укоряя себя за то, в чем сознавался уже прежде. **Постави рабу Твоему слово Твое.** Поскольку, как раб твой, страшусь Тебя, желаю же иметь страх рассудительный, согласный с разумом, то **постави слово Твое в страх Твой,** чтобы страх иметь нам не без разума, и разум не без страха. Поставляет же Бог слово Свое в страх Свой, подтверждая оное благоговейным несомненными доказательствами. Ибо как иные имеют //ревность, но не по разуму// ([[new:rim:10:02|Рим. 10,2]]), так иные имеют страх Божий, но не по разуму. **Отъими поношение мое, еже непщевах.** Пророк, как человек, соделав грех, видит, что поношение последует за ним к Божественному судилищу по воскресении, а потому — молится и произносит предложенный стих. Но ты не можешь сказать: «отыми поношение твое, потому что, когда поносят меня за Христа, поношение это не мое, а Христово». Даже, когда поносят меня и за мои грехи, но я не приношу покаяния, не должен я говорить: **отъими поношение мое от мене, еже непщевах, яко судьбы Твои благи.** **//Толкование на псалмы.//** ===== Свт. Иоанн Златоуст ===== **Постави рабу Твоему слово Твое в страх Твой** Покажи меня твердым в Твоих словах, ограждая Твоим страхом, то есть, внуши мне страх Твой, устрашающий и не позволяющий мне уклониться от Твоих слов, чтобы я мог истребить в себе всякий порок и грех. Это я прошу сделать для меня, раба Твоего, как в написано: //«страх Господень ведет к жизни, и кто имеет его, всегда будет доволен, и зло не постигнет его»// [[old:pr:19:23|(Притч. 19:23]], ср. [[old:pr:03:07|Притч.3:7]], [[old:pr:14:16|14:16)]], и далее в этом же самом псалме пророк говорит: //«пригвозди к страху Твоему плоть мою»// (Пс.118:120). Итак, пусть будет вложен в меня страх Твой, не допускающий меня служить похотям плоти. Ведь похоть плоти есть вражда против Бога, как говорит божественный апостол Павел [[new:rim:08:07|(Римл.8:7)]]. **//Беседа на псалом 118.//** ===== Свт. Феофан Затворник ===== **Постави рабу Твоему слово Твое в страх Твой** «Слово значит здесь то же, что закон и заповеди. Поставить их в страх – значит оградить силу их обязательства в совести страхом Божиим, сделать то есть так, чтобы человек, как только сознает, что на то и то есть прямая воля Божия, выраженная в слове Его, тотчас со страхом устремлялся к исполнению того, несмотря ни на какие жертвы. Пророк просит, чтобы Бог послал силу, движущую и воодушевляющую на исполнение заповедей, исполнив сердце страхом Своим. Как в жизни общественной указы царские ограждаются страхом, так что получающие их оставляют все другие дела и спешат привести поскорее их в исполнение; так и в жизни нравственно-религиозной страх Божий подвигает и нудит со всею энергиею исполнять волю Божию, коль скоро она в чем-либо сознана. Святой //Афанасий// в этом отношении называет страх Божий пестуном заповедей Божиих; а блаженный //Феодорит// перефразирует содержание сего стиха так: «Сделай меня твердым в словесах Твоих, неизменно охраняя страхом Твоим; да будет то есть на мне страх Твой, держащий меня в боязни и не попускающий мне уклоняться от словес Твоих». Этот стих, по //Беллярмину//, отвечает третьему в этом восьмистишии – 35-му. «Там пророк просил благодати исполнения закона, а здесь просит отвратить непостоянство и дать благодать неизменного и непоколебимого пребывания в законе. Он как бы так говорит: сделай, чтобы силою страха Твоего укоренился во мне закон Твой, и я пребывал в нем неуклонно». Так, страх Божий есть возбудитель и охранитель ревности об исполнении заповедей Божиих и верной им жизни. Из этого никто не исключается. Если и в великом пророке имел он такое значение, тем более должно быть оно в каждом из нас. Отличительною чертою и верным признаком того, стоит ли кто на правом пути, есть богобоязненность. Если имеешь ее, то ты в добром состоянии, а если не имеешь, то в худом, хоть бы в твоем поведении и не видно было худых дел. Надобно, однако ж, различать страх и страх. «Страх бывает двоякого рода, пишет блаженный //Анфим//: один рабский, какой имеет раб, не любящий господина своего и не дорожащий волею его, но не преступающий ее из боязни наказания за то, – это страх несовершенных; другой – страх друга, боящегося потерять любовь любящего его, – это страх совершенных. Этого-то второго страха и просит себе пророк, чтоб он утверждал слово Божие в сердце его и держал его непреклонным пред соблазнами и смущениями мира сего». Об этом же пишет и //блаженный Августин//: «Не стоит слово Божие в том, кто сдвигает его в себе (с основ, или с места, ему должного), делая противное ему; но стоит оно в том, кто пребывает в нем неподвижно. Бог установляет слово Свое в тех, кому даст дух страха Своего, – //не дух работы паки в 6оязнь// который изгоняется вон совершенною любовию, но дух того страха, о коем говорит, – страха чистого, пребывающего вовеки, – страха, по которому боятся оскорбить любимого». Это различение страхов на словах все знают, но на деле нередко смешивают их и принимают один за другой. Не хотелось бы, конечно, сознаться, что, если не всегда, то по временам, нами руководит страх рабский. Но лучше сознать это, чем прикрывать, за тем, чтобы подумать и об изменении такого страха. Совершенным вдруг никто не становится. И страх сначала бывает рабский, потом наемнический, а наконец приходит и сыновний. И первый хорош в свое время; но не хорошо останавливаться на нем, а надо подвигаться все выше и выше, пока не достигнем сыновних чувств, степени коих не имеют конца. Истинная богобоязненность сопровождается всегда ревностию по Богу; но как и эта ревность бывает не по разуму, так не по разуму бывает и страх Божий. Богобоязненное сердце ревнует дать силу заповедям Божиим и в себе, и вовне, в том круге людей, в коем вращается. В том и другом случае неразумием можно наделать много неполезного. Можно истощить себя, бросаясь то на то, то на другое, без соображения – уместно ли оно и сообразно ли с нашими силами, – или можно себе повредить, обращая ревность не на главное, а на побочное и вводное. И другим можно повредить, вмешиваясь с своею ревностию всюду, без соображения своей хлопотливости с местом и лицами. О таких проявлениях страха Божия пространно рассуждает святой //Амвросий//. «Посмотри, говорит, как может Бог отвратить от суеты очи того, к кому благоволит: Он поставляет ему слово Свое в страх. Страх Господень есть начало премудрости. Но и самый страх Божий, если не будет с разумом, не принесет никакой пользы, а больше повредит. Иудеи, имея страх такой, имеют и ревность; но так как имеют ее не по разуму, то самою ревностию и страхом собирают на себя еще больший гнев Божий... Тем, что обрезывают детей своих и хранят субботы, они показывают, что имеют страх Божий; но так как не разумеют, что закон духовен, то обрезывают только тело, а не сердце свое. Боятся возгнести огонь в субботу, а между тем закон запрещает собственно возжигать в сей святой день огнь похоти. Но что я говорю об иудеях? Есть и между нами такие строгие правила, коих понести человек бывает не в состоянии. Страх Божий является у них в том, что они заводят дисциплину, стараясь возвысить добродетели; а неразумие – в том, что не состраждут немощи, не взвешивают возможности. Да не будет же страх наш неразумен! Как истинная мудрость начинается от страха Божия и нет духовной мудрости, которая была бы чужда сего страха, так и страх не должен быть без мудрости. Святой страх есть как бы базис для слова (премудрости). Как статуя устанавливается на пьедестале и как она получает большую грацию тогда, когда устанавливается так, что стоит твердо, так и слово Божие, или разумное Божие, прекрасно устанавливается на святом страхе и сильнее укореняется в сердце, боящемся Бога, да не испадет слово из сердца человека, да не налетят птицы и не похитят его из сердца беспечного и неискреннего. Но и сам страх Божий должен быть утверждаем словом Божиим и плодотворнее приспособляем к жизни, чтобы не быть ему без разума, как и пьедестал, приняв на себя статую, не бывает чужд ее грации. Читай Исаию и смотри, скольким добродетелям подчинил он страх, чтоб сделать его добрым и безукоризненным: //дух//, говорит, //премудрости и разума, дух совета и крепости, дух ведения и благочестия//, и, наконец, //дух страха Божия//. Какой же ряд добродетелей должно пройти, чтобы достигнуть достодолжного страха Божия! Наставляется он премудростию, настроивается разумом, направляется советом, утверждается крепостию, правится ведением, украшается благочестием. Отыми все это у страха Божия, и он останется неразумным, неосмысленным, одним из таких, по которому //внеуду брани, внутръуду боязни//, которым был бы, конечно, препобежден и Павел, если бы не имел в себе утешающего и вразумляющего Господа. Не пропусти без внимания и того, что говорится в притчах: //тогда уразумееши страх Господень//. Когда ж это тогда? – Когда //премудрость призовеши и разуму даси глас твой, чувство же взыщеши великим гласом; и аще взыщеши ея, яко сребра, и якоже сокровища испытаеши ю; тогда уразумееши страх Господень//». Нечего и поминать о том, что как в предыдущих двух стихах можно видеть указание целей, какие следует иметь при доброделании, так то же можно видеть и в этом стихе. Там указывалось, каких целей не должно иметь в виду; а здесь – какую цель должно иметь. Пророк просит, чтобы Бог научил его и расположил сердце его все делать из угождения Ему единому, творить добро не по одному чувству долга, не по одному требованию нравственного достоинства разумной твари, а потому особенно, что на то есть воля Божия, святая и угодная, что так хочет Бог. Языческая мудрость не восходила выше земли, и искала в самом человеке и около его целей и побуждений к доброделанию; христианство же открыло небо, освоило с ним человека и располагает его все делать в угодность Всевидящему и Всеправящему Царю видимого и невидимого мира, внушая притом, что бы кто ни сделал в этом духе, оно не ускользнет от внимания Того, в угодность Кому творится, хотя бы видимо ничего не давало и не обещало. //**Псалом сто восемнадцатый, истолкованный епископом Феофаном.**// ===== Блж. Феодорит Кирский ===== **Постави рабу Твоему слово Твое в страх Твой** Соделай меня твердым в словесах Твоих, неизменно охраняя страхом Твоим; то есть, пусть будет на мне страх Твой, содержа меня в боязни, и не попуская мне уклониться от словес Твоих. ===== Евфимий Зигабен ===== **Постави рабу Твоему слово Твое в страх Твой** Утверди, говорит, для меня—раба Твоего, Господи, владычественный закон Твой в страх Твой, т. е. чтобы сей закон Твой был страшен для меня и производил во мне страх. По //Феодориту//: Поелику страх Божии необходим для заповеди, как детоводитель, то посему просит Бога о приставлении его, и говорит: пусть находится при мне страх Твой, устрашающий и не позволяющий уклоняться от слов Твоих. Так и //Симмах// перевел: поставь рабу Твоему слово Твое, соединенное е страхом Твоим. //Аполлинария//: Бог поставляет слово, уверяя в нем боящихся Его доказательствами, дабы не было у них ни страха без слова, ни слова без страха. Ибо как есть иные, у которых есть ревность, но неразумная; так есть и такие, у которых находится страх Божий, но без познания. А по //Евсевию//: Давид молится об утверждении его страхом Божиим: так как страх к повелевающему способствует хранению закона. ===== Лопухин А.П. ===== **Постави рабу твоему слово твое в страх твой** См. Толкование на [[old:ps:118:033#lopuxin_ap|Пс. 118:33]] ===== Прот. Григорий Разумовский ===== **Постави рабу твоему слово твое в страх твой** См. Толкование на [[old:ps:118:033#prot_grigorij_razumovskij|Пс. 118:33]] [<10>]