Ст. 39-40 Итак, братия, ревнуйте о том, чтобы пророчествовать, но не запрещайте говорить и языками; только все должно быть благопристойно и чинно
Далее, как он всегда делает, возвращается к прежнему предмету, который подал ему повод говорить об этом, и продолжает: «итак, братия, ревнуйте о том, чтобы пророчествовать, но не запрещайте говорить и языками» (1Кор.14:39). Так он обыкновенно поступает: занимается не одним предметом, но, отступая от него, дает наставление и о том, что каким-нибудь образом кажется ему прикосновенным, а потом опять обращается к прежнему, чтобы не показалось, что он уклоняется от предмета. Например, беседуя о единодушии при трапезах, он сделал отступление, начав говорить о приобщении тайн, и, предложив о них наставление, опять обратился к прежнему и сказал: «посему, братия мои, собираясь на вечерю, друг друга ждите» (1Кор.11:33). Так и здесь, сказав о благочинии в употреблении дарований и о том, что не должно ни скорбеть при малых дарованиях, ни гордиться при великих, он потом делает отступление, начиная говорить о благопристойности, приличной женщинам, и, предложив об этом наставление, возвращается к прежнему предмету: «итак, – говорит, – братия, ревнуйте о том, чтобы пророчествовать, но не запрещайте говорить и языками». Видишь ли, как он до конца соблюдает различие (между этими дарованиями), и как внушает, что первое весьма необходимо, а последнее не так необходимо? О первом говорит: «ревнуйте», а о последнем: «не запрещайте». Потом, как бы в совокупности предлагая все наставления, присовокупляет: «вся же благообразно и по чину да бывают» (1Кор.14:40). Здесь он опять укоряет тех, которые имеют суетное желание производить бесчиние, безрассудно домогаются славы и не соблюдают собственного места.
Гомилия 37 на 1-е послание к Коринфянам.
Ст. 39-40 Темже, братие моя, ревнуйте еже пророчествовати, и еже глаголати языки не возбраняйте. Вся же благообразно и по чину да бывают
Начав рассуждать о сих дарах, Апостол сначала доказал, что дар пророчества лучше и полезнее для Церкви дара языков; теперь заключает: итак, о даре пророчества ревнуйте, но и когда кому дан дар языков, не возбраняйте употреблять его, с теми ограничениями, какие я сделал. Потом Апостол писал правила, как действовать в Церкви этими дарами; и в заключение к этому преимущественно прилагает слова: только все благообразно и по чину; а как благообразно и по чину будет, это он изобразил в изложенных правилах. Святой Златоуст говорит: «Апостол возвращается к прежнему предмету, который подал ему повод говорить об этом. И видишь ли, как он до конца соблюдает различие (между этими дарованиями), и как внушает, что первое весьма необходимо, а последнее не так необходимо? – О первом говорит: ревнуйте, а о последнем: не возбраняйте. Потом, как бы в совокупности предлагая и все данные правила, присовокупляет: вся же благообразно и по чину да бывают». «Чин же этот Апостол дал видеть в сказанном прежде (то есть в правилах)» (Феодорит).
Первое послание к Коринфянам святого апостола Павла, истолкованное святителем Феофаном.
Итак, братия, ревнуйте о том, чтобы пророчествовать, но не запрещайте говорить и языками
Итак, ревнуйте о том, чтобы пророчествовать и не препятствуйте тем, кои говорят языками.
Толкование на послания божественного Павла.
Итак, братия, ревнуйте о том, чтобы пророчествовать, но не запрещайте говорить и языками
Поговорив о дарованиях, вставил слово о женщинах: теперь опять говорит о дарованиях, и дару пророчества дает первое место, сказав: ревнуйте, а дару языков - второе. Не сказал: позволяйте, но: не запрещайте. Так мы обыкновенно говорим о предметах не необходимых, ни позволяя, ни запрещая.
Толкование на первое послание к Коринфянам святого апостола Павла.
Итак, братия, ревнуйте о том, чтобы пророчествовать, но не запрещайте говорить и языками; только всё должно быть благопристойно и чинно
Хотя Павел и обличает их, и во многом обвиняет и осуждает, поскольку отошли от его традиции, все же коринфян называет братьями, поскольку сказал Исайя народу Господа: Говорите к тем, кто не верно ступают по путям моим: вы братья наши (Ис. 66:5). Чтобы утешились после порицания, братьями их называет и ревновать о пророчестве призывает, чтобы через рассуждение и объяснение становились более просвещенными в законе Божием и чтобы могли узнать, в чем превратны проповеди лжеапостолов.
На Послания к Коринфянам.
Ст. 39-40 Итак, братия, ревнуйте о том, чтобы пророчествовать, но не запрещайте говорить и языками; только всё должно быть благопристойно и чинно
Ап. делает здесь краткую сводку раскрытых выше мыслей о сравнительном значении дара пророчества и дара языков.
Примечание о даре языков. ХІV-я глава дает более данных к определению того, что такое был дар языков. Во-первых, Ап. говорит, что говорящего языками никто не понимает (ст. 2) - ни его единоплеменники, ни люди другого племени, понимающие только свой язык. Во-вторых, говорящий находится в состоянии такого восторга, (ст. 2 - духом) что и сам не может передать осмысленно потом, что волновало его душу (тайны говорит - там же). В-третьих, у говорящего языками не было откровения (ср. ст. 6-й), т. е. он не вникал в существо того, что производилось в нем действием Духа. В-четвертых, глоссолалия людей неверующих не только не обращает к вере во Христа, а напротив дает им повод насмехаться над христианами и оправдывать свое неверие указанием на беспорядочность христианских богослужебных собраний (ст. 22-23; ср. Деян II:13: они - т. е. говорившие языками в день 50-цы - напились сладкого вина! говорили слушавшие говоривших языками). Бог таким образом совершает свой суд над неверующими, давая им видеть то, что может еще более утвердить их в неверии (ср. I:18 и сл.; 2 Кор. II:15 и сл.). Ясно, что глоссолалия производит такое действие на неверующих, которое не может быть желательным и для самой Церкви. Наконец, глоссолалия сравнивается (ст. 10 и сл.) с употреблением чуждых языков.
Из всего этого (ср. еще XIII:1 - где идет речь о громком говоре глоссолала, который сравнивается потому с звучанием меди) можно сделать такой вывод: глоссолалия была громкою речью, которая на неподготовленных слушателей производила впечатление какого-то смутного, беспорядочного лепета, а по существу была исторжением глубокого внутреннего чувства, ясно не сознанного самим ее говорившим, так что человек являлся, можно сказать, простым орудием этой внутри его действовавшей высшей духовной жизненной силы. Однако человек говоривший языками не терял способности управлять самим собою и не находился в бессознательном или бредовом состоянии. Он только не мог выразить свои чувства в связной и последовательной речи, спокойно и сдержанно: только истолкователь мог объяснить его громкие отрывочные восклицания. Более сказать о сущности этого дара - ничего нельзя. Вопрос о сходстве его с явлением, имевшим место в день 50-цы, большею частью решается утвердительно. - Что касается самого термина: говорить языками, то опять и это составляет предмет споров. Вероятнее всего предположить, что этот термин взят от тех языков, какие почили в день 50-цы на верующих, собравшихся в Сионской горнице. (Деян II:3 и сл.).
См. также Толкование на 1 Кор. 14:26