Иисус убо разумев, яко хотят приити, да восхитят Его и сотворят Его царя, отъиде в гору
Увы, как преобладало в них чревоугодие! Какое было непостоянство в мыслях! Они уже не защищают закон, уже не обращают внимания на нарушение субботы, уже не ревнуют по Боге: они бросили все, лишь только чрево было наполнено. Христос стал для них и Пророком, они хотят поставить Его и царем; но Он уклоняется. Для чего? Чтобы научить нас презирать мирские почести и показать, что Он ни в чем земном не нуждается. Избравший для Себя все убогое: и мать, и дом, и город, и воспитание, и одежду – не хотел славиться и земными отличиями. Что имел Он в небесах, то было славно и велико: ангелы, и звезда, и Отец глаголющий, и Дух свидетельствующий, и Пророки, издалека предвозвестившие о Нем; а что было у Него на земле, то все было уничиженно, чтобы тем более проявлялась Его сила.
Иисус же, узнав, что хотят придти, нечаянно взять Его и сделать царем, опять удалился на гору один
«Вопросиша же его: кто есть человек рекий ти: возми одр твой и ходи? Исцелевый же не ведяше, кто есть: Иисус бо уклонися, народу сущу на месте». Каждый со всей справедливостью признает заслуживающими полной похвалы тех, кои столь быстро убедились посредством великого чуда в том, что Христу должно принадлежать превосходство над всеми и Ему воздавать наивысшую степень чести. Действительно, на что другое, кроме этого, может указывать нам желание (последовавших за Христом) поставить Его в царя? Вместе с прочим справедливо надо удивляться и тому, что Христос оказывается для нас примером неславолюбия. Убегая от тех, кои хотели почтить Его как должно, и отказываясь от высочайшей из наших почестей – царства, хотя оно бесспорно принадлежит Ему в действительности, благодаря Его царствованию над всеми с Отцом, – Он вместе с тем дает разуметь устремляющим свои взоры к будущей надежде, что ничтожно для них великое в мире и что хорошо не увлекаться почестями в этой жизни или мире, хотя бы они являлись сами собой (без искания их), дабы восходить к почести от Бога. В самом деле, любовь блистать ими совсем не приличествует тем, кои стремятся к Божественной благодати и жаждут вечной славы.
Итак, должно удаляться славолюбия, родственного и смежного надменности и не на большое расстояние от нее отстоящего. Будем избегать, как вредного, отличия почестей в настоящей жизни, но станем, напротив, искать славы в унижении, уступая друг другу, как вразумлял нас и блаженный Павел в словах: «Сие да мудрствует каждый в вас самих, что и во Христе Иисусе, Который, во образе Божием пребывая, не похищением счел быть равным Богу, но Себя уничижил, зрак раба приняв, в подобии человеческом быв и видом обретшись как человек; унизил Себя, быв послушен до смерти, смерти же крестной. Посему и Бог Его превознес и даровал Ему имя выше всякого имени» (Флп. 2:5–9). Видишь, как добровольное унижение имеет блестящий конец и смиренномудрие является корнем многих благ для нас? Единородный, пребывая в образе Бога и Отца, унизил Себя, человеком став ради нас, но хотя и явился в этой жизни с плотью, однако не остался униженным, ибо восходит в изначальное достоинство и в славу боголепную, хотя и стал человеком. Таким же точно образом должно мыслить и о нас. Когда мы будем освобождать себя от пустоты высоких положений в настоящей жизни и стремиться к смирению, тогда, конечно, и получим вышнюю славу и возвысимся до того, чтобы быть богами по благодати, получая, по подобию с истинным и природным Сыном, название чад Божиих (Ин. 1:12–13). И чтобы сказать что-либо родственное предмету – станем, если придется, отказываться и от самого высшего на земле источника чести, если мудрствуем небесное и служим более вышнему, чем земному.
Но (толкуемое) изречение не лишено и духовных умозрений, которые мы поэтому и выскажем опять, давая как бы общее обозрение всему значению события и повторив с начала содержание толкуемого отдела. В таком случае для нас будет ясно, что надо сказать, особенно ввиду того, что блаженный Евангелист, указуя как бы на нечто необходимое и неизбежное, присоединил замечание: «Удалился в гору Он один». Итак, уклоняясь от бесчеловечия иудеев, уходит из Иерусалима Христос, на что очевидно указует: «Оставил Я дом Мой, покинул достояние Мое» (Иер. 12:7). Переправившись чрез Тивериадское море и далеко отделившись от безумия тех, восходит на гору вместе с учениками. Это, как мы сказали, указует как бы на недоступность и непроходимость для иудеев пути к Нему и на происшедшее вследствие гнева за страдания удаление Христа до времени, очевидно надлежащего, – и на то, что Христос прославится вместе с учениками Своими, когда уйдет из Иудеи и придет к язычникам, перенося на них благодать. С горы Он призревал следовавших за Ним и при этом еще заботился о пище (для них). И это опять, говорили мы, как в образе, указует на вышнее призрение, которого удостаиваются святые, согласно изречению: «Очи Господни на праведных» (Пс. 33:16), – и на то, что Христос имеет промыслительную заботу о чтущих Его. Потом чудесно насыщается много народа посредством пяти хлебов и двух печеных рыбок. Под этим, полагали мы, надо разуметь писания святых ветхие и новые, сообщенные апостолами любящим Христа. А кроме того, – и то, что все ученики получат от Бога богатый плод от служения нам, а после них – предстоятели святых Божиих церквей, ибо в тех (Апостолах) заключался вначале образец для всех. Потом зрители удивляются знамению и хотят взять (и поставить) «Иисуса» в «царя», что уразумев, «удаляется один в гору», как написано. Ведь когда, как чудотворец и Бог, Христос вызвал у язычников удивление к Себе, когда все признали Его царем и Господом, тогда и вознесся «один» на небо, куда никто вообще не последовал за Ним. Как начаток мертвых, Он восшел совершенно «один на гору» великую и истиннейшую, по написанному Псалмопевцем: «Кто взойдет на гору Господню, или кто станет на месте святом Его? Невинный руками и чистый сердцем» (Пс. 23:3–4). Таковой последует за Христом и взойдет «на гору» духовную, во время (открытия) Царства Небесного. «Удалился» же «в гору», то есть восшел на небо, не отказываясь царствовать над верующими в Него, но отлагая время славного открытия Царства до возвращения к нам с неба, когда низойдет в славе Отчей уже не чрез знамения, как и прежде, признаваемый как Господь по природе, но вследствие боголепной славы непрекословно исповедуемый как царь.
Итак, скажу еще раз, кратко обобщая все сказанное, – когда чрез знамения уверовали и признали Его Богом, при удалении Его от Иудейского народа, тогда все стремятся брать Его и в цари, а Он восходит один на небеса, сохраняя до надлежащего времени открытие славного Царства.
Толкование на Евангелие от Иоанна. Книга III.
Иисус же, узнав, что хотят придти, нечаянно взять его и сделать царем, опять удалился на гору один
См. Толкование на Ин. 6:14
Иисус убо разумев, яко хотят приити, да восхитят Его и сотворят Его царя, отиде паки в гору един
Вот какова сила чревоугодия! Сколь велико легкомыслие! Когда насыщено чрево, Иисус Христос все для них: и пророк, и достоин царства. Но Он удаляется, научая нас избегать людского уважения и земных почестей, презирать всякий здешний блеск. Правда, и пророк сказал: се Царь твой грядет тебе… кроток (Зах. 9, 9), но он разумел здесь Царство Небесное, о котором и Сам Иисус Христос сказал: Царство Мое, несть от мира сего (Ин. 18, 36).
Иисус же, узнав, что хотят придти, нечаянно взять его и сделать царем, опять удалился на гору один
См. Толкование на Ин. 6:14