Егда бо языцы, не имуще закона естеством законная творят, сии закона не имуще, сами себе суть закон
См. Толкование на Рим. 2:10
ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон
Если язычники, не имея закона, поступают по закону естественным образом, то такие люди сами себе закон. Они являют собой, что закон записан в их сердцах. Следовательно, знание человека о себе как бы и является законом Божиим.
О рае.
Если бы люди могли исполнять естественный закон, который Бог излил в каждую душу, то не было бы нужды в том законе, который, будучи записан на каменных скрижалях, выявил и связал в узел немощь человеческой природы более, чем ослабил и освободил ее (ср. Исх. 24:12; 2 Кор. 3:3).
Послания.
Егда бо языцы, не имуще закона естеством законная творят, сии закона не имуще, сами себе суть закон
Говорит: творцы закона оправдятся; но где же у язычников закон? Да ты смотри! Ведь язычники творят что-либо законное, — сообразное с законом? Творят. А между тем писанного закона у них нет? Нет. Как же это они творят законное? Естеством; то есть без особых указаний свыше, своими естественными силами, руководствуясь тем одним, что Богом положено в их естество. Если таким образом они естеством законное творят, без писанного закона, то очевидно, что они сами себе суть закон, — то есть сами в себе носят закон, сами в себе его читают, слушают и исполняют. Ты, иудей, слушаешь писанный закон, принимаешь его на совесть, считаешь себя обязанным исполнять его — и исполняешь, — творишь законное; а у язычника все это совершается внутри, в нем самом, в естестве его: там и слышится ему закон, там он внимает ему, там полагает и творить его. Как это происходит, объясняет Апостол в следующем стихе, а здесь только приводит опытное указание, что язычник творит законное, творит естеством, — без особого свыше руководства, — и потому сам себе есть закон. Надо заметить, что когда Апостол говорит: естеством, — то не разумеет: с естественною необходимостию, — а только: с естественными силами, которые имеются от природы. С сими силами и узнают законное, и решаются на него, и творят его, сохраняя полную свободу — следовать ему или не следовать. «Говоря: естеством, — разумеет: по естественному разуму» (святой Златоуст), «имея убеждение в мыслях, напечатлев в сердцах своих не письмена, но дело и, вместо закона, пользуясь, во свидетельство о добром, совестию и природными мыслями» (блаженный Феофилакт). Также, когда говорит Апостол: сами себе суть закон, — не усвояет им права действовать, как кому ни захочется, а только то внушает, что закон не пришел к ним совне. По качеству же своему он столько же непреложен, как и писанный, — у всех одинаков и равно для всех обязателен: ибо естество неизменно, у всех одно, и действующий не по естеству разрушает естество.
Но как же Апостол прежде изобразил язычников такими непотребными, что сказать об них: естеством законная творят — уже не приходилось бы? Там он изобразил их, какими они сделались по своему произволению, ниспадши в похоти плоти; а здесь указывает, какими следовало бы им быть по естеству, то есть творить законное, написанное в естестве их. Там представлен преобладающий характер язычества, до какого нравственного унижения оно ниспало, а здесь говорится, что при всем том были же и такие, которые творили законное. Эти последние и служат в обличение тех, что знали, могли творить законное и не творили. Не будь творящих законное, беззаконнующие могли бы говорить: что делать? так уж, верно, мы устроены. Апостол здесь и дает разуметь, что не так устроены, чтобы нечествовать и развратничать, а напротив, так, чтобы творить законное. — Апостолу нужно в настоящем месте не то положение, что язычники — все и всё законное творят, а только одно то, что творят законное, чтобы отсюда вывесть: следовательно, у них есть свой закон, в них действующий.
Толкование послания апостола Павла к Римлянам.
ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон
См. Толкование на Рим. 2:1
ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон
Вопрос. Почему Павел говорит: «Язычники, не имеющие закона, …сами себе закон»? Если они не имели (естественного) закона, то как стали законом для самих себя?
Ответ. Изречение это требует разбора: внутренний человек (наш) помрачился (грехом) и не помрачился, ослеп и частично остался с отверстыми очами, он — мертв и живет в естестве.
Собрание рукописей типа III. Поучение 1.
Егда бо языцы, не имуще закона естеством законная творят, сии закона не имуще, сами себе суть закон
Не с такою силой, как в народе Божием, но проявление Духа Божиего действовало и в язычниках, не ведавших Бога Истинного, потому что и из их среды Бог находил избранных Себе людей. Таковы, например, были девственницы пророчицы, сивиллы, которые обрекали свое девство хотя для Бога Неведомого, но все же для Бога, Творца вселенной и Вседержителя, и Мироправителя, каковым Его и язычники сознавали.
Также и философы языческие, которые хотя и во тьме неведения Божественного блуждали, но, ища истины, возлюбленной Богу, могли быть по самому этому Боголюбезному ее исканию не непричастными Духу Божиему, ибо сказано: Языки, неведущие Бога естеством законная творят и угодная Богу соделывают. А истину так ублажает Господь, что Сам про нее Духом Святым возвещает: Истина от земли возсия, и правда с небесе приниче.
Беседа с Мотовиловым о цели христианской жизни.
Ст. 14-15 ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую
Доказывает то, что говорит против иудеев, и ведет речь с мудрым искусством, чтобы не показаться, будто говорит что-нибудь против закона. Как бы хваля и возвышая закон, говорит, что заслуживают удивления те, которые не имеют закона «естеством», то есть имея убеждение в мыслях: ибо они не имели нужды в законе, а между тем выполнили закон, запечатлев в сердцах своих не письмена, но дела, и вместо закона пользуясь, во свидетельство о добром, совестью и природными мыслями. Говорит здесь о трех законах: о законе писанном, о законе естественном, и о законе дел. Язычники, не имеющие закона. Какого? Писанного. По природе законное делают. По какому закону? По закону, обнаруживающемуся в делах. Не имея закона. Какого? Писанного. Они сами себе закон. Как это? Руководствуясь законом естественным. Они показывают, что дело закона у них написано в сердцах. Какого? Закона в делах. Заметь мудрость: не поразил иудеев, как требовал этого ход речи. По ходу речи следовало сказать так: когда - язычники, не имеющие закона, делают законное по природе, то они гораздо превосходнее наставленных в законе. Но апостол не сказал так, а выразился мягче, так: сами себе закон. Этим он доказывает, что и в древнейшие времена, и прежде, нежели дан закон, род человеческий находился под тем же Промыслом. Этим заграждает также уста тем, которые говорят: почему Христос не пришел научить деланию добра прежде, изначала? Познание добра и зла, говорит, Он вложил во всех изначала; когда же увидел, что оно не помогает, то пришел, наконец, Сам.
Толкования на послание к Римлянам.
ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон
Очевидно, о том, что язычники, не имеющие закона, по природе исполняют предписанное законом, говорится не в том смысле, что они соблюдают субботы, новомесячия или жертвоприношения, установленные законом, но в том, что они по природе способны к разумению. Например, что нельзя совершать убийство и прелюбодеяние, красть, лжесвидетельствовать, что нужно почитать отца и мать и так далее (ср. Исх.5; Втор. 20). Может быть, и то, что Бог есть единый Творец всего, тоже вписано в сердца язычников. Однако мне кажется, что вписанное в сердца более согласуется с евангельскими законами, где все соотносится с природным равенством. Ибо что может быть ближе к естественному разумению, чем это: чего не желаешь себе, не делай другому (ср. Деян. 15:20)? Естественный закон может находиться в согласии с законом Моисея по духу, но не по букве. Ибо что естественного подразумевается, например, в том, чтобы на восьмой день обрезать младенца (Лев. 12:3), или не соединять в одной ткани лен и шерсть (ср. Лев. 19:19; Втор. 22:11), или в день нового квасного хлеба ничего другого не есть (ср. Исх. 23:15; Втор. 16:3-4)? Если же мы возразим иудеям и потребуем, чтобы они объяснили нам, что в этих предписаниях полезного, они наверняка ответят, что так принято, потому что так было установлено законодателем. Мы же, разумеющие все это в духовном смысле, считаем поэтому, что оправданию подлежат не те, кто слушает закон, но те, кто исполняет его - исполняет не по букве, чего, в силу невозможности, не может исполнить никто, но по духу, ибо только так и может быть исполнен закон. И коль скоро язычники делают предписанное законом, очевидно, что закон вписан в их сердца Богом. Не чернилами, но Духом Бога живого (2 Кор. 3:3).
Комментарии на Послание к Римлянам.
ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон
Необрезанные ни новомесячия, ни субботы, ни пищи не различают, однако сама природа учит их верить в Бога и во Христа, то есть в Отца и Сына. Соблюдать закон - значит знать Бога закона. В мудрости первое - бояться Бога Отца, от Которого все, и Господа Иисуса Сына Его, через Которого все. Природа сама по себе знает своего Создателя не через закон, а через разумное устройство. Так творение в самом себе различает Творца.
Комментарий на Послание к Римлянам.
Ст. 14-15 ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую
Слова Святого Павла можно яснее изложить так: когда язычники, не имеющие писанного, чрез Моисея Богом данного закона, по внушенью разумной своей природы делают такие дела, какие предписываются откровенным законом; то явно, что они, хотя и не имеют закона данного от Бога чрез Моисея, однако же сами в себе имеют закон, Богом начертанный в душах их. Они своими делами показывают, что требования откровенного закона у них написаны в сердцах. Об этом свидетельствует совесть их, сознавая, что одно надобно делать, другого не должно делать, и, по этому сознанью, мысли их одно обвиняют и осуждают, а другое одобряют и оправдывают. Апостол объясняет, как люди, не имеющие писанного закона, познают правила закона из наставлений или внушений природы: совесть, или внутреннее духовное чувство, показывает, что хорошо и что нехорошо, что надобно делать и чего не должно делать; и за доброе дело она одобряет, и награждает приятным, успокоительным ощущением, или миром и радостью, а за худое не одобряет и наказывает тайным обличением, осуждением, мучением или угрызением. От этого действия совести происходит то явление в душе человека, что ее мысли бывают несогласны между собою, одна другую оправдывает или обвиняет. Это происходит от того, что здравый смысл внушает и оправдывает одно, а порочные наклонности, как недуг нашей испорченной грехом природы, желают другого; здравое нравственное чувство требует согласного с Божеским откровенным законом, а порочные чувства греховной плоти влекут к тому, что запрещается законом Божеским. Это – та борьба, о которой говорит Павел в другом месте: Духом ходите и похоти плотския не совершайте. Плоть бо похотствует на духа, дух же на плоть: сия же друг другу противятся, да не яже хощете, сия творите (Гал. 5:16, 17). Правда, Апостол в этом месте говорит уже о человеке облагодатствованном; но начатки этой борьбы есть и в человеке естественном, когда он хочет поступать по внушению естественного здравого смысла и нравственного доброго чувства.
Беседы на воскресные и праздничные чтения из Апостола.
Ст. 14-15 ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую
Здесь Апостол обосновывает мысль, высказанную в 13-м ст. Что, действительно, оправдание на суде Божием будет даровано не слушателям, а исполнителям закона - это несомненно! Если бы могло быть иначе, если бы за одно слушание закона Бог оправдывал иудеев, то Он должен бы, как Справедливый Судия, оправдать и язычников, потому что и те также слушали, что им подсказывал закон совести, но большею частью это не исполняли, как и иудеи не исполняли закона Моисеева. Апостол, впрочем, для посрамления иудеев, берет здесь во внимание те исключительные случаи, когда язычники - понятно, лучшие между ними - следовали голосу этого естественного нравственного закона. - Не имеющие закона - откровенного, Моисеева или, подобно Моисееву, полученного от Бога. - По природе законное делают, т. е. исполняют в существе те отдельные нравственные требования, какие ясно выражены в законе Моисеевом. К этому их побуждает природа (fusiV), т. е. врожденный нравственный инстинкт. - Они сами себе закон, т. е. этот инстинкт для них заступает место Богооткровенного закона, какой имеют иудеи. - Они показывают, т. е. через это исполнение закона нравственного они наглядно показывают разумному наблюдателю. - Что дело закона у них написано в сердцах, т. е. что требуемое законом Богооткровенным, записанное в законе Моисеевом на каменных скрижалях, у них, язычников, начертано в сердце. Сердце в Св. Писании всегда является седалищем чувств, откуда исходят все решения, имеющие влияние на всю жизнь человека (Мф 15:19). - О чем свидетельствует совесть их. Под совестью (suneidhsiV) у Ап. Павла (ср. Рим 9:1; 1 Кор. 8:7-10, 12; Х:25-29) везде разумеется сознание человеком нравственного характера своих поступков, когда он может сказать себе, худы они или хороши. Понятно, что при этом предполагается существование нормы, по которой совесть дает определение поступкам. Совесть, как точнее перевести с греч., соединяет свое свидетельство (summaroushV) с тем побуждением или толчком, какой исходит из сердца, - толчком к совершению доброго поступка. Т. е. совесть, после сердца, является вторым свидетелем существования у язычников нравственного закона. Она говорит: аминь! на заявление нравственного инстинкта или на слово, идущее из сердца, подобно тому, как присутствовавшие в синагоге говорили: аминь! по прочтении отрывка из закона. - И мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую. Раввины обыкновенно спорили между собою относительно греховности разных поступков человеческих, бывающих в действительности или только возможных. Так и язычники обсуждают достоинство своих поступков или, собственно, мыслей, мотивов, какие лежали в их основе. Мысли язычников при этом борются между собою. Одни нападают, другие - защищают (речь не о суждении человека о других лицах, а о суде совестливого человека над самим собою), мысли эти (logismoi) - суть отдельные обнаружения совести, которая в них судит об отдельных действиях человека и их мотивах, от которых зависит и нравственный характер самых действий. Не только язычники, но и христиане часто обсуждают спустя много времени по совершении поступка не только этот поступок, но и те мысли, какие они имели, когда его совершали, и часто их суждение расходится с прежними их взглядами. Совесть производит нередко суд и сама над собою, уличая себя в неискренности, в партийности при осуждении, имевшем место прежде. Таким образом, видно из слов Апостола, что язычники имеют свой закон (нравственный, внутренний), имеют и определенные взгляды на характер поступков человека, обсуждают эти поступки, как это все делается у иудеев. Но разве достаточно этого? Если они не будут исполнять требований нравственного закона, то, конечно, будут осуждены Богом. С таким положением иудеи, без сомнения, вполне согласны. Почему же, однако, сами они не прилагают сказанного к себе? Ведь и они не исполняют своего, Богооткровенного, закона, - следовательно, и они будут осуждены Богом. Вот что хотел в 14 и 15 ст. сказать Апостол… Заметить нужно, что, изображая здесь язычников с хорошей стороны, Апостол, конечно, имел в виду редкие, исключительные случаи из языческой истории. Можно припомнить здесь, напр., Неоптолема (у Филоктета), который отказывается спасти Грецию ценою обмана, Антигону, которая совершает нарушение строгого царского закона, чтобы исполнить долг любви по отношению к казненным братьям, или Сократа, который, из послушания властям, не хочет бегством спастись от казни. Вероятно, и в своих сношениях с язычниками Апостол встречал примеры языческого благородства.
Толковая Библия.
См. также Толкование на Рим. 2:1