Ст. 6-9 Тогда эти князья и сатрапы приступили к царю и так сказали ему: царь Дарий! вовеки живи! Все князья царства, наместники, сатрапы, советники и военачальники согласились между собою, чтобы сделано было царское постановление и издано повеление, чтобы, кто в течение тридцати дней будет просить какого-либо бога или человека, кроме тебя, царь, того бросить в львиный ров. Итак утверди, царь, это определение и подпиши указ, чтобы он был неизменен, как закон Мидийский и Персидский, и чтобы он не был нарушен. Царь Дарий подписал указ и это повеление
Посмотри, что они делают, как они стараются постановить безрассудный закон, и усиленно просят этого. Разумно ли было сказать: просить какого-либо бога или человека? Оправдание своей просьбы они стараются найти в краткости времени. Но что же это за предлог? Почему вы просите об этом? Согласились, отвечают они; все мы, собравшиеся, порешили, чтобы в продолжение тридцати дней просить только у тебя одного. О, варварская просьба! О, угодливость, исполненная великого безумия, бесславящая того, кому по-видимому оказывает честь! Ведь, если это хорошо, то и всегда так следовало бы делать; если же не хорошо, то не должно быть и в течение тридцати дней. И затем, если это хорошо, то для чего указывать на множество (решавших)? И без этого царь должен был согласиться. А если это не хорошо, то хотя бы повелевала вся вселенная, не следовало слушаться. Царь не заметил коварства, как видно из последующего. Он постановил, а они закрепили это постановление указом, чтобы царь не имел времени отменить его, хотя бы потом и пожелал. Что же говорит Даниил, услышав об этом? Он не смутился, и ни в чем не изменил своей жизни. Посмотри, как добродетельный человек живет всегда ровно, взирая на все, как на какие-нибудь скоропреходящие цветы, — и на радости и на скорби, как на тени. Если он был непоколебим вначале, то тем более теперь, когда он получил победные венцы в стольких подвигах. Почему же он не пришел (к царю)? Почему не вознегодовал, пользуясь таким влиянием у царя? Он хотел подействовать не словом, а делом. Мы видим, что в других случаях, когда было необходимо, он всегда спешил явиться.
Толкование на книгу пророка Даниила. Глава 6.
Тогда эти князья и сатрапы приступили к царю и так сказали ему: царь Дарий! вовеки живи
Тогда князья и сатрапы подкрались к царю (surripuerunt regi), и так сказали ему. Прекрасно сказал: подкрались, потому что они не сказали того, что замышляли сделать, но под видом оказывания почестей царю строили ковы врагу.
Толкование на книги пророков Даниила, Осии, Иоиля.
Ст. 6-7 Тогда эти князья и сатрапы приступили к царю и так сказали ему: царь Дарий! вовеки живи! Все князья царства, наместники, сатрапы, советники и военачальники согласились между собою, чтобы сделано было царское постановление и издано повеление, чтобы, кто в течение тридцати дней будет просить какого-либо бога или человека, кроме тебя, царь, того бросить в львиный ров
При знакомстве с жизнью пророка сановники были уверены, что он ни при каких обстоятельствах не изменит своей религии и ее требованиям. Проектируемый же ими закон требовал отречения от нее. Даниил, рассуждали его враги, закона не исполнит и потому должен будет погибнуть. Придуманный сатрапами указ возводил царя на степень божества, — обязывал всех подданных молиться ему, как Богу. Странный на первый взгляд, он в действительности исторически верен, — вполне соответствует религиозным воззрениям мидян, допускавшим обоготворение царской личности. Подобно персам, они считали своих царей за богов — воплотителей Агура-Мазды и потому воздавали им божеские почести. Так о Дарие Гистаспе известно, что, когда он выходил из дворца, придворные служители воскуряли пред ним благовонным ладаном. Равным образом и цари, усвоив подобный взгляд, старались выдавать себя за недоступных, незримых простым смертным небожителей. По рассказу, напр., Геродота, мидийский царь Дейок запретил являться к себе своим подданным, скрывался от глаз народа для того, чтобы подданные, не видя его, признавали его высшим божественным существом. Право видеть лицо царя принадлежало только семи высшим сановникам. Исторически верен указ и во второй половине, — в осуждении ослушников на растерзание львам. Как видно из ассиро-вавилонских надписей, это был один из обычных в Ассирии и Вавилоне способов казни.