Ст. 2-4 жив Бог, лишивший [меня] суда, и Вседержитель, огорчивший душу мою, что, доколе еще дыхание мое во мне и дух Божий в ноздрях моих, не скажут уста мои неправды, и язык мой не произнесет лжи
То, что сначала он назвал неправдой, затем повторил как ложь. Всякая ложь есть неправда, как и всякая неправда – ложь, потому что отходит от правды то, что не согласуется с истиной. Однако есть большая разница между тем, что он говорит «не скажут уста», и тем, что добавляет «язык мой не замыслит лжи». Иногда замыслить ложь – хуже, чем ее сказать, потому что по большей части произносится она от безудержности, а вот замышляется в силу осознанной порочности. И кто же не знает, насколько велика дистанция при различении такого греха между лгущим неосознанно и лгущим осознанно? Но муж праведный, дабы приближаться к истине, не станет лгать ни случайно, ни намеренно.
Нравственные беседы.
жив Бог, лишивший меня суда, и Вседержитель, огорчивший душу мою
Ее он начинает клятвою именем Божиим («жив Господь»; ср. 1 Цар. 20:3), – с призвания Бога в свидетели истинности своих слов. Xотя Бог и нарушил по отношению к нему требование правды, – лишил возможности доказать невинность и тем самым огорчил, повергнул в уныние (Иов. 23:2 и д. ), но все же Он является высшею инстанцией правды.
Толковая Библия.