Я нарцисс Саронский, лилия долин
См. Толкование на Песн. 1:14
Я нарцисс Саронский, лилия долин
[Христос] говорит: я - цвет полевой, лилия долин! Как лилия среди терновника (Песн. 2:1-2; LXX). Вот то иное место, в котором обыкновенно пребывает Господь, и таковых мест даже не одно, а много. Я, говорит, цвет полевой, ибо Он часто посещает откровенную чистоту непорочной мысли. Лилия долин - и действительно, Христос - это цветок смирения: ни роскоши, ни удовольствий, ни разнузданности, но цвет простоты, цвет смирения. Как лилия среди терновника. И в самом деле, разве не среди тягостных трудов и душевных печалей вырастает благоухающий цветок, но только сокрушенное сердце умилостивляет Бога?
О девстве.
Он Сам сказал: Я - цвет полевой, лилия долин (Песн. 2:1; LXX). Цветок и срезанным сохраняет свой аромат, и не теряет его, если его растоптать и если его вырвать. Так и Господь Иисус, прибитый к перекладине креста и истерзанный, не перестал быть Собой, и не утратил силы Своей, и, пронзенный копьем, расцвел еще более драгоценным цветом - святым цветом пролитой крови, Сам не познав смерти и мертвым добыв дар жизни вечной.
О Святом Духе.
Ст. 1-2 Я нарцисс Саронский, лилия долин! Что лилия между тернами, то возлюбленная моя между девицами
Третья строфа первого отдела книги. Невеста и Жених взаимно обмениваются похвалами друг другу, но затем под сильными впечатлениями пламенной любви Невеста изнемогает, испытывает как бы болезнь любви и наконец, погружаясь в полусознательное состояние, заклинает дщерей Иерусалимских не будить любовь до тех пор пока она не явится сама собою.
Высказавши выше (I, 15–16) призыв Возлюбленному своему последовать на лоно природы, Невеста теперь скромно и себя саму представляет дитятею девственной природы (как бы в противоположность искусственному великолепию дворца Соломонова), восклицая о себе: я – нарцисс Саронский, лилия долин. Евр. «хабаццелет» (встреч. еще в Ис. XXXV. 1), переданное в русск. перев. словом нарцисс, имеет, впрочем, неопределенное и скорее более общее значение, как и стоит у LXX-ти: άνθος τοϋ πεδίου, Vulg. flos campi. Поэтому все попытки точнее определить название этого цветка: нарцисс (уже таргум передает: наркос), роза (Бётхер), тюльпан (Вайгнагер) имеют гадательное значение, по Гезсниусу это – (по терминологии Линнея) Colchium autamnale. Под именем Сарона Евсевий и Иероним (Onomast. 834) различают две местности: одну между Фавором и морем Тивериадским (теперь Capoна к северу от вади ел-Бире), другую – более известную по побережью Средиземного моря и горам Израильским от Ionniu до Кесарии (1Пар. XXVII, 29, Ис. XXXIII, 9, XXXV, 2). Может быть, в данном случае в виду близости первой местности к городу Сонаму, родине Невесты-Суламиты (ср. П. П. VII, 1), имеется в виду именно она. Евр. «шошан» (ср. П. П. II, 16, IV, 5, V, 13, VI, 2, VII, 3) обыкновенно переводами (LXX: κρίνον, Vulg. lilium) и толкователями передается словом: лилия, хотя, вероятно, в древности означало цветы не одной только породы и не только белого цвета (по П. П. V, 13, лилия имеет красный или розовый цвет – в роде lilium rubens у Плиния); по Гезениусу, Anemone coronaria. Ориген, относя стих 1-й к словам Жениха, комментирует ст. 1 так: «Ради меня, находящегося долу, Он – сходит в долину, и, пришедши в долину, делается лилиею. Вместо древа жизни, которое насаждено было в раю Божием, Он сделался цветком целого поля, то есть, целого мира и всей земли. Ибо что может быть цветком мира в такой степени, как имя Христово?» (стр. 163).
Если Невеста только из скромности называет себя лилиею долин (ст. 1), то Жених сравнение ее с лилиею берет образом ее великой красоты и несравненного превосходства пред всеми другими придворными женщинами (ср. VI, 8–9). «Как лилия не может быть сравниваема с тернами, между которыми она всегда появляется, так ближняя моя над всеми дщерями есть то же, что лилия посреди тернов» (Ориген-Иероним, стр. 163).
Комментарий на книгу Песни Песней Соломона.
Я нарцисс Саронский, лилия долин
Эти ущелья нужно понимать подобно долинам, лилией которых, как она о себе говорит, является невеста. Ибо для того, чтобы выделяться в долинах, называемых так по причине малости дел или намерений, она посреди них - торжественно украшенная и великолепная лилия. Или потому, что она в будущем собирается судить такие вот души в сравнении со своими добрыми делами, не имея по природе преимущества над ними, как ниневитяне и царица южная осудят род неверный. Далее, она становится лилией в долинах, в которых ничего прежде не рождалось, и души начали давать урожаи, подражая красоте этого нарцисса, принимая семена от сеятеля, вышедшего сеять.
На Песнь Песней.
Я нарцисс Саронский, лилия долин
Итак, этот цветок стал плодом, чтобы мы его съели, чтобы мы вкусили его плоть. Хочешь узнать, что это за плод? Девственник от девы, Господь от рабыни, Бог от человека, Сын от матери, плод от земли. Смотри, что говорит Сам Плод: Если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, не может принести много плода (Ин. 12:24).
Гомилии на Псалмы.
[Христос] говорит в Песни Песней: Я нарцисс Саронский, лилия долин! (Песн. 2:1). Цвет наш - погибель для смерти, и для этого Он и умер, чтобы Его смертью была умерщвлена смерть.
Письма.
Я нарцисс Саронский, лилия долин
[Говорит Жених:] Я - цвет полевой (Песн. 2:1; LXX), то есть воспринял земное тело, и на земле произрос, будучи предвечным и высшим, а лучше сказать - неизмеримым. Я стал лилией не в горной или всхолмленной местности, и не на простой равнине, но лилией долин (Песн. 2:1). Ведь не только живущим Я благовозвестил спасение, но и мертвым - воскресение, сойдя в низшие области земли, дабы все исполнилось. Поэтому назвал Себя цветом полевым, лилией же - долин, то есть усопших, ибо и им возрождение в жизнь возвестил и осуществил.
На Песнь Песней.
Я нарцисс Саронский, лилия долин
Затем жених говорит: Я цветок поля и лилия долин (Песн. 2:1; LXX). Ради меня, живущего в долине, Он сходит в долину и делается лилией долин вместо древа жизни, посаженного в раю Божием, и становится цветком всего поля, то есть целого мира и всей земли. Что же может в такой мере быть «цветком мира», как не имя Христа? Имя Его как разлитое миро (Песн. 1:2), и о Нем же сказано по-другому: Я цветок поля и лилия долин, и все это говорит Он о Себе Самом. Затем Он говорит невесте, хваля ее: Что лилия между тернами, то возлюбленная моя между девицами (Песн. 2:2). Как лилию нельзя сравнивать с тернами, среди которых она часто произрастает, так и возлюбленная моя выше всех девушек, как лилия между тернами. Услышав это, невеста отвечает жениху: она ощущает в нем какую-то новую сладость, и из уст ее вырывается хвала.
На Песнь Песней.
Я нарцисс Саронский, лилия долин
Высказавши выше (Песн. 1:15-16) призыв Возлюбленному своему последовать на лоно природы, Невеста теперь скромно и себя саму представляет дитятею девственной природы (как бы в противоположность искусственному великолепию дворца Соломонова), восклицая о себе: «я - нарцисс Саронский, лилия долин». Евр. хабаццелет (встреч. еще в Ис. 35:1), переданное в русск. перев. словом нарцисс, имеет, впрочем, неопределенное и скорее более общее значение, как и стоит у LXХ-ти: ἄνθος του̃ πεδίου, Vulg. flos campi. Поэтому все попытки - точнее определить название этого цветка: нарцисс (уже Таргум передает: наркос), роза (Бётхер), тюльпан (Вайгингер) имеют гадательное значение, по Гезениусу это - (по терминологии Линнея) Colchium autumnale. Под именем Сарона Евсевий и Иероним (Onomast. 834) различают две местности: одну между Фавором и морем Тивериадским (теперь Сарона к северу от вади ел-Бире), другую - более известную по побережью Средиземного моря и горам Израильским от Ионнии до Кесарии (1 Пар. 27:29; Ис. 33:9; 35:2). Может быть, в данном случае в виду близости первой местности к городу Сонаму, родине Невесты Суламиты (ср.: Песн. 7:1), имеется ввиду именно она. Евр. шошан (ср.: Песн. 2:16; 4:5; 5:13; 6:2; 7:3) обыкновенно переводами (LXX: κρίνον, Vulg. lilium) и толкователями передается словом: лилия, хотя, вероятно, в древности означало цветы не одной только породы и не только белого цвета (по Песн. 5:13, лилия имеет красный или розовый цвет - в роде lilum rubens у Плиния); по Гезениусу, Anemone соronaria. Ориген, относя стих 1-й к словам Жениха, комментирует ст. 1 так: «Ради меня, находящегося долу, Он - сходит в долину, и, приведши в долину, делается лилиею. Вместо древа жизни, которое насаждено было в раю Божием, Он сделался цветком целого поля, то есть целого мира и всей земли. Ибо что может быть цветком мира в такой степени, как имя Христово?» (с. 163).
Толковая Библия.