и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь

Здесь Спаситель явно показывает наше ничтожество и низлагает гордость, научая нас не отказываться от подвигов и произвольно не спешить к ним; таким образом, и для нас победа будет блистательнее, и для дьявола поражение чувствительнее. Как скоро мы вовлечены в борьбу, то должны стоять мужественно; а если нет вызова к ней, то должны спокойно ожидать времени подвигов, чтобы показать себя и не тщеславными, и мужественными. Лукавым же здесь называет Христос дьявола, повелевая нам вести против него непримиримую брань, и показывая, что он таков не по природе. Зло зависит не от природы, но от свободы. А что преимущественно дьявол называется лукавым, то это по чрезвычайному множеству зла, в нем находящегося, и потому что он, не будучи ничем обижен от нас, ведет против нас непримиримую брань. Потому Спаситель и не сказал: «избави нас» от лукавых, но: от «лукавого», и тем самым научает нас никогда не гневаться на ближних за те оскорбления, какие мы иногда терпим от них, но всю вражду свою обращать против дьявола, как виновника всех зол. Напоминанием о враге сделавши нас более осторожными и пресекая всякую беспечность нашу, Он воодушевляет нас далее, представляя нам того Царя, под властью Которого мы воинствуем, и показывая, что Он могущественнее всех. «Ибо Твое есть», говорит Спаситель, «царство и сила и слава». Итак, если Его царство, то не должно никого бояться, так как никто Ему не сопротивляется и никто не разделяет с Ним власти. Когда Спаситель сказал: «Твое есть царство», то показывает, что и тот враг наш подчинен Богу, хотя, по-видимому, еще и сопротивляется, по попущению Божьему. И он из числа рабов, хотя и осужденных и отверженных, а потому и не дерзнет нападать ни на одного из рабов, не получив прежде власть свыше. И что я говорю: ни на одного из рабов? Даже на свиней не дерзнул он напасть до тех пор, пока сам Спаситель не повелел, ни на стада овец и волов, доколе не получил власти свыше. «И сила», — говорит Христос. Итак, хотя бы ты и весьма был немощен, однако, должен дерзать, имея такого Царя, Который и через тебя легко может совершать все славные дела. «И слава во веки. Аминь».

Этот Царь не только освобождает тебя от угрожающего тебе зла, но еще может делать тебя и славным и знаменитым; как сила Его велика, так и слава Его неизреченна, — словом, все у Него беспредельно и бесконечно. Видишь ли, как Спаситель отовсюду укрепляет и ободряет подвижника?

Беседы на Евангелие от Матфея. Беседа 19-я.

Сверх того нам заповедано говорить: «и не введи нас во искушение, но избавь нас от лукавого». Подлинно, много скорбей причиняется нам от диавола, много и от людей, или явно оскорбляющих, или тайно злоумышляющих. И тело, иногда восставая на душу, наносит тяжкий вред; а иногда подвергаясь различным болезням, причиняет нам скорби и страдания. Поэтому, так как много различных бедствий нападает на нас со многих сторон, и мы научены испрашивать у Бога всяческих избавлений от них, потому что при Его запрещении, прекращается всякое смятение, буря превращается в тишину и пристыженный лукавый удаляется, как некогда, оставив людей, он удалился в свиней, даже не осмелившись сделать и этого без приказания (Мф. 8:31). А кто не имеет власти даже над свиньями, тот как может овладеть людьми бодрствующими и внимательными, охраняемыми Богом и признающими Его Царем своим? Поэтому и в конце молитвы Он выразил царство и силу и славу Божию, сказав: «ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь». Этого, говорит, я прошу у Тебя потому, что знаю, что Ты Царь всего, имеешь вечную державу, можешь сделать все, чего ни захочешь, и обладаешь неотъемлемою славою.

О жизни по Богу и на слова: «Тесны врата и узок путь…» и пр. и изъяснение молитвы «Отче наш».

и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь

«И не введи нас во искушение» (Господи)! О том ли Господь научает нас молиться, чтобы нисколько не быть нам искушенными? И как же сказано в одном месте: «муж не искушен, не искусен есть» (Сир. 34, 10; Рим. 1, 28)? и в другом: «всяку радость имейте братие моя, егда во искушения впадаете различна» (Иак. 1, 2)? Но войти во искушение, не значит ли быть поглощену искушением? Потому что искушение подобно есть некоему потоку, трудному для перехождения. Следовательно, которые, находясь во искушениях, не погружаются в оных, те переходят, как искуснейшие плаватели, не быв потопляемы ими: а которые не таковы, те вшедши погружаются, как например, Иуда, вшедши во искушение сребролюбия, не переплыл, но погрузившись, утонул телесно и духовно. Петр вшел во искушение отвержения: но вшедши не погряз, а мужественно преплыв, от искушения свободился. Послушай еще и в другом месте, как всецелый лик Святых благодарит за избавление от искушения: «искусил ны еси Боже, разжегл ны еси, якоже разжизается сребро. Ввел ны еси в сеть: положил еси скорби на хребте нашем. Возвел еси человеки на главы наша: проидохом сквозе огнь и воду, и извел еси ны в покой» (Пс. 65, 10–12). Видишь ли их дерзновенно радующихся о том, что пришли, а не увязли? «И извел еси ны», говоря, «в покой». Войти им в покой, значит освободиться от искушения.

«Но избави нас от лукаваго». Если бы оное: «не введи нас во искушение», то же значило, что совсем не быть искушаему, то не придал бы, «но избави нас от лукаваго». Лукавый же есть сопротивный бес, от которого избавиться молимся. По исполнении же молитвы говоришь ты, «аминь». Запечатлевая чрез аминь, что значит «да будет» все, что в Богоданной сей молитве содержится.

Поучения тайноводственные. Поучение 5.

и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь

«Не введи нас во искушение».

1) Искушение бывает нам к добру или ко злу. Искушение к добру – от Бога, им просят искуситься Давид и прочие святые. «Искуси меня Боже, и узнай сердце мое; испытай меня и узнай пути мои» (Пс.138:23). Так искушаем был Авраам (см. Быт.22). Не о таком искушении здесь слово. Искушение ко злу, или прельщение, бывает или от дьявола, который всячески пытается нас уловить, прельстить, ко греху привести и погубить, или от плоти, которая страстями и похотями борет нас, или от мира, который прелестью, суетой и соблазнами ко злу нас поощряет. О таком искушении здесь слово.

2) Бог, так как Благ, никого ко злу не искушает. «В искушении никто не говори: «Бог меня искушает»; потому что Бог не искушается злом и Сам не искушает никого, но каждый искушается, увлекаясь и обольщаясь собственною похотью» (Иак.1,13–14).

3) Этим словом: «не введи нас во искушение», – молим Бога, чтобы Он нас от искушения мира, плоти и дьявола Своею благодатью сохранил.

4) А хотя и впадем в искушения, о том просим, чтобы не попустил нам быть ими побежденными, но помогал бы нам их одолеть и победить.

5) Из этого видно, что без Божией помощи мы бессильны и немощны. Если бы мы сами могли противиться искушению, не было бы повелено нам просить в этом помощи.

6) Этим научаемся, как только почувствуем находящее на нас искушение, тотчас Богу молиться и просить у Него помощи.

7) Учимся из этого на себя и свою силу не надеяться, но на Бога.

8) Когда молимся: «не введи нас во искушение», то не должны сами себя вдавать в искушение. «Когда, – говорит святой Иоанн Златоуст, – бываем призваны на подвиг, мужественно должно стоять, а не призванные молчать должны и ожидать времени подвига, да покажем и нежелание суетной славы, и мужество».

«Но избави нас от лукаваго».

1) По учению святого Златоуста, под лукавым здесь подразумевается дьявол. «Лукавого, – говорит, – здесь имеет в виду дьявола, повелевая нам иметь с ним неусыпную брань». Он так называется по превосходству, из-за великой его злобы, так как неусыпно на нас вооружается и всякие беды, как телесные, так и духовные, на нас старается навести, как говорит апостол: «Трезвитесь, бодрствуйте, потому что противник ваш, дьявол, ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить» (1Пет.5,8).

2)Этим молимся Отцу Небесному, чтобы Сам нас от него защитил, потому что сами от него сохраниться не можем.

3) Наконец, дабы в час смерти нашей, когда он особенно против верных подвизается, сохранил нас от него, и по блаженной кончине души наши в небесное Отечество взял, и как от него, так и от всех бед, которые он восставляет, избавив, вечное подал нам блаженство, которое обещал верующим во имя Его.

4) Этим словом: «избави нас от лукавого», – к молитве нас возбуждает Спаситель наш, и молитвою от него избавляться научает.

5) «Поминая о враге, – говорит святой Иоанн Златоуст, – к подвигу нас подготавливает, и леность от нас отсекает».

6) Молясь: «не введи нас», а не меня, «во искушение, но избави нас», а не меня, «от лукавого», – научаемся и увещаемся друг за друга молиться и друг другу у Бога просить помощи, защиты, избавления и спасения.

«Яко Твое есть царство и сила и слава, во веки веков. Аминь».

Это слово – заключение молитвы Господней, которое означает упование и дерзновение к Милосердному Небесному Отцу. Ты царствуешь над всеми, и Твоей власти все повинуются. Ты сильнее всех, против Тебя никто не может стоять. Посему имени Твоему слава будет, что мы, бедные грешники, получим просимое от Тебя, и от сердца возблагодарим Тебя, и здесь, и особенно в будущей жизни, прославим имя Твое с избранными Твоими. «Дерзновение, – говорит святой Иоанн Златоуст, – нам подает и восставляет нас, поминая о Царе, Которому мы подчинены, и показывает Его сильнейшим из всех, говоря: «яко Твое есть царство», и прочее». Итак, если Его есть царство, то не следует никого бояться, так как никто не может против Него встать и власти Его противиться. Когда говорит: «Твое есть царство», – показывает, что и противник наш Ему подчинен, хотя и противится, попущением Божиим. Ибо и он из числа рабов, хотя отверженных и прогневляющих, и не дерзнет ни на кого нападать, если прежде не примет позволения свыше. И не только ни на какого человека, но даже на свиней, овец и волов напасть не может без попущения Божиего. Итак, хотя и немощен ты, но должен дерзать, имея такого Царя, Который все легко и через тебя может делать.

Об истинном христианстве. Книга II.

и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь

Второю половиною прошения объясняется первая (Мф. 6:9). Искушениями называются здесь те истинно несчастные случаи и бедствия, когда мы за наше собственное произвольное стремление к греху предаемся во власть диавола и погибаем, как подвергся этому Иуда Искариотский. «Вниде в онь сатана», – говорит о нем Писание (Ин. 13:27). Не научает нас прошение отвергать скорби, необходимые для нашего спасения, охраняющие нас от наших страстей и демонов. «Благоволю, – говорит Апостол о тяжких скорбях, которым он подвергался, – благоволю в немощех, в досаждениих, в бедах, в изгнаниих, в теснотах о Христе: егда бо немощствую, тогда силен есмь» (2Кор. 12:10). Попущены были Промыслом Божиим эти скорби Апостолу, как сам он объясняет, чтоб предохранить его от превозношения (2Кор. 12:7).

«Не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго!» Не только не попусти, чтоб возобладали нами страсти, посредством которых мы подчиняемся диаволу, но избавь и от того плена, в котором мы находимся у диавола по причине падения нашего.

Началу соответствует заключение молитвы Господней. На бесконечной благости Божией к человечеству основывается необъятность прошений; на всемогуществе Божием утверждается убеждение в услышании и получении прошений. «Яко Твое есть царство, и сила, и слава во веки. Аминь». Такими словами веры запечатлевается молитва Господня! Ими признается и исповедуется единая существенная, всеобъемлющая власть – власть Бога. Когда откроется пред взорами ума, очищенного покаянием и просвещенного благодатью, всемогущество Бога, тогда могущество и ангелов и человеков нисходит в ничтожество, тогда верующий и молящийся исповедует великую истину «яко» единому Богу принадлежит «царство, и сила, и слава во веки».

Аскетическая проповедь.

и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь

ЧТО МЫ ПОНИМАЕМ ПОД ИСКУШЕНИЕМ?

В молитве Господа под искушением следует понимать стечение обстоятельств, при котором есть близкая опасность потерять веру или впасть в тяжкий грех.

ОТКУДА ПРИХОДЯТ ИСКУШЕНИЯ?

Искушения приходят от нашей плоти, от мира, от других людей и от диавола.

О ЧЁМ МЫ ПРОСИМ, ПРОИЗНОСЯ СЛОВА МОЛИТВЫ «НЕ ВВЕДИ НАС ВО ИСКУШЕНИЕ»?

Словами молитвы не введи нас во искушение мы просим: о том, чтобы Бог не допустил нас до искушения; о том, чтобы Он, если нужно нам быть испытанными и очищенными посредством искушения, не предал нас искушению совершенно и не допустил нас до падения.

О ЧЕМ МЫ ПРОСИМ, ПРОИЗНОСЯ СЛОВА МОЛИТВЫ «ИЗБАВИ НАС ОТ ЛУКАВАГО»?

Словами молитвы избави нас от лукаваго мы просим избавления от всякого зла, имеющегося в мире, который со времени первого греха «весь во зле лежит» (1 Ин. 5:19); особенно же от зла и лукавых внушений и наветов духа злобы — диавола.

ДЛЯ ЧЕГО К МОЛИТВЕ ГОСПОДА ПРИСОЕДИНЕНО СЛАВОСЛОВИЕ?

К молитве Господа присоединено славословие для того, чтобы: мы, прося себе у Отца небесного милостей, в то же время воздавали Ему справедливое почитание; чтобы мыслью о Его вечном царстве, силе и славе всё более и более утверждались в надежде, что Он дарует нам просимое, потому что это в Его власти и относится к Его славе.

ЧТО ОЗНАЧАЕТ СЛОВО «АМИНЬ»?

Слово аминь означает истинно или да будет. Присоединением слова аминь к славословию показывается то, что молитва приносится с верой и без всякого сомнения, как учит апостол Иаков (см. Иак. 1:6).

Пространный Православный Катeхизис Православной Кафолической Восточной Церкви.

и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь

После всего, в конце молитвы, следует заключение, кратко выражающее все наши мольбы и прошения. В конце мы говорим: Но избави нас от лукавого, понимая под этим всякие беды, которые враг замышляет в этом мире против нас и от которых у нас будет верная и надежная защита, если Бог избавит нас от них, если, по нашему прошению и молению, Он дарует нам Свою помощь. Когда же мы говорим: Избави нас от лукавого, уже не о чем больше просить, когда мы просим сразу покровительства Божия против лукавого, а получив такое покровительство, мы в безопасности и защищены от всех козней дьявола и мира. В самом деле, чего бояться от этого века тому, кому в этом веке защитник Бог?

О Молитве Господней.

Лукавый – диаволу соименник и сообщник; потому и Господь научил нас называть диавола лукавым, когда говорим: «избави нас от лукаваго»

Слово 24. О кротости, простоте и незлобии, которые не от природы происходят, но приобретаются тщанием и трудами, и о лукавстве.

и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь

См. Толкование на Мф. 6:9

и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь

Этим словами Писание показывает, что кто полностью не примирился с согрешающими [против него] и не представил Богу сердце, чистое от скорби и просвещенное светом примирения с ближними, тот не только не получит благодати тех благ, о которых молился, но и предан будет праведным судом искушению и лукавому, чтобы ему научиться очищаться от прегрешений, устраняя свои жалобы на других. Искушением же называется закон греха — его не имел первый человек, приведенный в бытие [Богом], а под «лукавым» подразумевается диавол, который привмешал этот [закон] к человеческому естеству и обманом убедил человека направить [все] стремления [своей] души к недозволенному вместо дозволенного, а тем самым склониться к нарушению Божественной заповеди, вследствие чего он потерял нетление, дарованное ему по благодати.

Или иначе: «искушением» называется добровольное расположение души к плотским страстям, а «лукавым» - способ деятельного исполнения страстного настроения души. От них не избавит никакой праведный Судия того, кто не простил долгов [своим] должникам, а только просил об этом в молитве. Такому [человеку], жестокому и суровому сердцем, [Господь] попускает оскверняться законом греха и оставляет его во власти лукавого, поскольку он страсти бесчестия, семена которых сеются диаволом, предпочел природе, Создатель которой есть [Сам] Бог. И действительно, [Господь] не препятствует ему, когда он волей склоняется к плотским страстям, и не избавляет его от [многоразличных] способов деятельного осуществления страстных настроений души, поскольку, считая природу ниже неимеющих самостоятельного бытия страстей, он, вследствие попечения об этих страстях, не познал логоса природы. А [человеку] должно познать, что такое закон естества и что такое тирания страстей, не естественным, а случайным образом вторгшаяся в него по причине его свободного согласия. И этот [закон естества] он должен сберечь, блюдя его созвучной с природой деятельностью, а тиранию страстей изгнать из своей воли и [силой] разума сохранить [непорочной] свою природу, саму по себе чистую, незапятнанную и свободную от ненависти и раздора. Затем волю свою, которая не должна привносить ничего такого, чего не дарует логос природы, он обязан сделать спутницей естеству. А поэтому ему следует удалять [от себя] всякую ненависть и всякий раздор к сродному ему по природе, чтобы Бог услышал его, когда он будет произносить эту Молитву, и вместо простой дал бы ему двойную благодать: и прежних грехов прощение, и от будущих покров и избавление; и дабы не допустил его впасть во искушение и стать рабом лукавого, - [все это] за одно только, что он с готовностью прощает долги ближним.

Поэтому и мы, возвращаясь, кратко повторим сущность сказанного. Если желаем избавиться от лукавого и не впасть во искушение, будем верить Богу и простим долги должникам нашим. А если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших (Мф. 6:15). Тогда мы не только получим прощение соделанных нами грехов, но победим и [сам] закон греха, [так как Господь] не допустит нас изведать его, и попрем родителя греха, лукавого змия, об избавлении от которого молимся. И Военачальником нашим будет при этом Христос, победивший мир; Он вооружает нас законами заповедей, и в соответствии с этими законами, посредством отвержения страстей и через любовь связывает воедино природу [человеческую]. Как Хлеб жизни, мудрости, ведения и правды, Он привлекает к Себе наше ненасытное желание; во исполнение Отчей воли Он соделывает нас сослужителями Ангелов, так что еще в этой жизни мы, подражая [Ангелам], являем в своем житии небесное благоугождение [Богу]. Затем Он возводит нас на высшие ступени Божественного, ведущие к [Самому] Отцу светов (Иак. 1:17) и соделывает нас, через благодатное общение со [Святым] Духом, причастниками Божественного естества, благодаря чему мы все без ограничения назовемся детьми Божиими и пречисто будем носить [в себе] всего Сына Божия по естеству - Самого Совершителя этой благодати, от Которого, через Которого и в Котором мы имеем и будем иметь и бытие, и движение, и жизнь.

Итак, пусть целью этой Молитвы будет для нас лицезрение таинства обожения, дабы мы познали, вместо каких и какими соделало нас истощание через плоть Единородного, а также откуда и куда нас, занявших во вселенной самое дольнее место, в которое низринула нас тяжесть греха, возвел [Господь] силой [Своей] человеколюбивой руки. И еще более возлюбим столь мудро Уготовавшего нам это спасение. Делами покажем эту Молитву исполняемой и будем проповедниками Бога — истинного Отца [нашего] по благодати. И да не будет у нас страстей бесчестия, которые показывают, что отцом нашей жизни мы имеем лукавого, всегда покушающегося тиранически повелевать естеством [человеческим]. И не обменяем, сами того не заметив, жизни на смерть. Ибо каждый из них имеет обыкновение вознаграждать присоединившихся к нему. Один дает любящим Его вечную жизнь, а другой, через внушение добровольных искушений, производит в приближающихся [к нему] смерть.

Ибо искушения бывают, [как это видно] из Священного Писания, двух родов: один род — приятный, а другой — болезненный ; один — добровольный, а другой — невольный. Первый из них есть родитель греха, а поэтому мы должны молиться, чтобы не подвергнуться ему, согласно наставлению Господа, говорящего: И не введи нас во искушение и Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение (Мф. 26:41). А второй [род искушений], наказывая грехолюбие наведением невольных страданий, является карателем греха. Если кто претерпит такое [искушение] и если он не будет пригвожден гвоздями порока, то услышит великого Иакова, явственно взывающего: С великою радостью принимайте, братия мои, когда впадаете в различные искушения, зная, что испытание вашей веры производит терпение; терпение же должно иметь совершенное действие. От терпения опытность (Иак. 1:2-4; Рим. 5:4). Лукавый же злорадно наблюдает за теми и другими искушениями: за вольными и невольными. В случае первых он, сея в душе семена телесных наслаждений и раздражая ее ими, замышляет отвлечь ее от стремления к Божественной любви. Искушения же второго рода он сам (иногда] лукаво испрашивает, желая мучениями [и скорбями] огубить природу [человеческую] и понудить душу, изнемогшую в страданиях, воздвигнуть свои помышления на вражду с Создателем.

Но мы, ведая замыслы лукавого, возгнушаемся вольного искушения, чтобы не отвлечь своего стремления от Божественной любви; а [искушение] невольное, случающееся по Божию попущению, мужественно перенесем, дабы показать, что Создателя природы мы предпочитаем [самой] природе. И все мы, призывающие имя Господа нашего Иисуса Христа, да избавимся от здешних наслаждений, исходящих от лукавого, и избежим будущих мук, становясь причастниками зримой сущности будущих благ, открываемой нам в Самом Христе Господе нашем, едином со Отцем и Святым Духом, славимом всеми тварями. Аминь.

Толкование на молитву Господню.

и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь

Слова: Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки — значат следующее: Ты един всюду и вечно царствуешь, Царь всемогущий и славный. Или: царство — Отец, сила — Дух, слава — Сын, ибо сказано: Я прославил Тебя на земле (Ин. 17:4).

Дневник. Том V. Апрель.

Не введи нас в искушение. Искушение здесь разумеется преимущественно от диавола, когда он колеблет нашу веру, например в вездесущие Божие или в какое-либо Таинство, или когда он возжигает в нас какую-либо страсть, например блуд, сребролюбие, скупость, зависть, ненависть, злобу. Очень трудно бывает противостоять вражиим искушениям, потому и говорится дальше: избавь нас от лукавого – искусителя. Так введен был в искушение Спаситель, постившийся сорок дней. Искушение Его было от диавола, а диавол искушал Его пищею (сластолюбием), славою мирскою (славолюбием) и корыстолюбием (вся Тебе дам (Мф. 4, 9)). Так и нас искушает.

Не введи нас в искушение. Господь знает, как трудно переносить нашей природе искушения, и потому учит нас молиться Отцу Небесному: не введи нас в искушение. На самом деле, если бы подвергнуть искушению всех людей – не только благочестивых, которые уже время от времени испытывали искушения, научились отчасти побеждать их, но и неблагочестивых, живущих по духу века сего, – тогда страшная картина представилась бы нашим глазам. Многие оказались бы пленниками сатаны, отступниками от веры, от Бога; многие впали бы в бесчисленные грехи: в блуд, прелюбодеяние, кражу, непокорство, хулу на Бога, ненависть, злобу, зависть, скупость, корыстолюбие, сребролюбие Господь в Апокалипсисе поставляет знаком особенного благоволения к избранным Своим то, что Он сохраняет их от годины искушения, которая придет на всю вселенную, чтобы испытать живущих на земле (Апок. 3. 10). Искушения обыкновенно обнаруживают, что есть в человеке, каков он, тверд или слаб в вере или в благочестивом житии или вовсе не имеет веры и вовсе не благочестив; они показывают, что мы сами по себе часто не более как сено и солома или трость, ветром колеблемая, без твердого основания жизни – веры и добродетели; как храмина, основанная на песке, которую удобно подмывают дожди, реки и ветры вражиих искушений. Да, трудны искушения, и сами праведники молились, чтобы Господь избавил их от всякого искушения: Господи! Избави мя от всякого искушения! О! Избави, избави нас, Господи, от искушений врага хитрого и презлобного: горе нам, когда он затмит наш светильник и во тьме адской повлечет нас в свою волю, когда он разжжет седмерицею стрелы свои огненные и пустит их в наше сердце и дождем или целыми реками мыслей богопротивных и богохульных или скверных будет увлекать наше сердце ко грехам, один другого мрачнее и ужаснее. О! Поcли, Господи, тогда руку Твою нам, грешным, во еже помощи нам, поcли свет Твой и разгони густой, непроницаемый мрак наших сердец: да не падем мы падением страшным, да не разобьются и не обратятся как бы в прах наша прежняя вера, наши святые помыслы и наши дела, которые мы старались иметь и совершать ради Тебя.– Пример. Бог искушал Авраама, Иова чрез вражии нападения, апостолов Петра, Павла – особенно Павла – разными страданиями, но он [Павел] победил все искушения, так что с полною истиною говорил: что, то есть какие искушения, нас отлучит от любви Божией: скорбь, или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, или меч?.. Ибо я уверен, что ни смерть, ни жизнь… ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем (Рим. 8, 35, 38–39). Я уверен – то есть я разными искушениями, которые все блистательно выдержал, пришел к убеждению, что ничто не поколеблет моей веры и любви ко Господу, столько меня возлюбившему. А нас, братия, замечали ли вы из жизни своей, способна всякая безделица, всякое ничтожное искушение разлучить от любви к Богу и ближнему. (Примеры из жизни.) Дождь идет – в церковь нельзя идти. Вечер – на вечер идти. Окаянные мы человеки! Как нас искушать станешь, когда мы постоянно во грехах, постоянно искушаемся, от своея похоти влекомые и прельщаемые! Хотя есть настоятельная нужда искушать нас: надобно, говорит Господь, придти соблазнам (Мф. 18, 7) от врага соблазнителя и искусителя, да не похвалится он, вселукавый, пред Господом! Да, весьма, весьма многие из нас оказались бы неверующими в Господа, не имеющими истинной сердечной веры в Него, истинной добродетели, многие отреклись бы от Господа и от добродетели. Потому-то Господь, зная нашу крайнюю слабость в вере, духовную немощь нашу, не посылает на нас сильных искушений, а только слабые, яко возмощи нам понести; и посылает искушения сильные, сильно очищающие, людям твердым и сильным в вере и благочестии, каковы мученики, каковы, например, новейшие мученики Сирии.

Не введи нас в искушение. Отчего мы молимся: не введи нас в искушение? Оттого, что искушение вообще трудно переносить человеку – не только плотскому, но и духовному. И если бы всех нас подверг Господь искушению, тогда мало кто устоял бы в вере и добродетели. Искушения Господа. Иова. Павла апостола. Иуды.

Дневник. Том IV. 1860-1861.

и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь

См. Толкование на Мф. 6:11

и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь

Следует рассмотреть и изложить различие этих семи прошений. Ведь хотя наша жизнь сейчас протекает во времени и уповает на [жизнь] вечную, и хотя вечные [вещи] имеют преимущество по достоинству, какие бы преходящие действия ни вели к ней, [однако] исполнение первых трех молений, хотя и берет начало в этой жизни, которая протекает в этом мире (ведь и освящение имени Божьего начало осуществляться с пришествия Господа в смирении, и пришествие Его Царства, в котором Он явится в славе, станет очевидным уже не после скончания мира, но в конце мира; и исполнение Его воли, как на небе, так и на земле (Мф. 6:10) (ты можешь понимать небо и землю как праведников и грешников, или как дух и плоть, или как Господа и Церковь, или как все вместе), совершится по достижении нашего блаженства и потому по окончании времени, однако все три [прошения] пребудут в вечности. Ведь и освящение имени Божьего вечно, и Царству Его не будет конца, и вечная жизнь обещана для нашего совершенного блаженства. Следовательно, эти три совершенные и законченные [прошения] будут пребывать в той жизни, которая нам обещана. Остальные же четыре [прошения], с которыми мы обращаемся [к Богу], как мне кажется, относятся к этой преходящей жизни.

И первое из них: Хлеб наш насущный дай нам на сей день (Мф. 6:11). Ведь само по себе то, что названо насущным хлебом (означает ли он духовный [хлеб] в Таинстве или видимый в пище), относится к тому времени, которое [Господь] назвал сей день. Не потому, что духовная пища не является вечной, но потому, что то, что названо в Писании насущным, является душе или в звуке речи, или во всяких преходящих знаках, которых не будет после того, когда все будут научены Богом (Ис. 54:13), воспринимая сам невыразимый свет истины чистым умом, а не выражая движением тела. Ведь, пожалуй, поэтому здесь сказано о хлебе, а не питье, ибо хлеб через измельчение и пережевывание превращается в пищу, так же как Писания питают душу через раскрытие и рассуждение, а питье словно готовое проникает в тело. Так что хлеб является истиной тогда, когда назван хлебом насущным; а питье тогда, когда не нужно будет никакое усилие истолкования и рассказывания, словно измельчения и пережевывания, но будет только глотание чистой и прозрачной истины. И ныне нам отпускаются грехи, и ныне мы отпускаем, это - вторая просьба из этих остальных четырех. Тогда же [в вечности] уже не будет никакого прощения грехов, поскольку не будет никакого греха. Искушения преследуют эту временную жизнь, но их не будет, когда исполнится сказанное: Ты укрываешь их под покровом лица Твоего (Пс. 30:21). И зло, от которого мы стремимся освободиться, и само освобождение от зла относится к той смертной жизни, которую мы заслужили по справедливости Божией и от которой по Его же милосердию освобождаемся.

О нагорной проповеди Господа.

и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь

и не введи нас в искушение

Мы - люди слабые, поэтому не должны подвергать себя искушениям, но если впали, то должны молиться, чтобы искушение не поглотило нас. Только тот вовлекается в бездну испытания, кто поглощен и побежден, а не тот, кто впал, но потом победил.

но избавь нас от лукавого

Не сказал: «от лукавых людей», ибо не они делают нам зло, но лукавый.

Ибо Твое есть царство и сила, и слава во веки. Аминь

Здесь ободряет нас, ибо если Отец наш есть Царь, сильный и славный, то мы, конечно, победим лукавого и в грядущие времена прославимся.

Толкование на Евангелие от Матфея.

и не введи нас в напасть, но избави нас от лукаваго: яко твое есть Царствие и сила и слава во веки. Аминь

и не введи нас в напасть

Напасть есть всякая борьба, в которую мы вовлекаемся каким бы то ни было образом по обольщению дьявола, при чем испытывается сила нашей души. Итак, эти слова научают нас не полагаться на самих себя и не подвергать себя безрассудно искушениям, но молиться, чтобы не быть введенными в него. Внушая это, с одной стороны, приводит нас к сознанию своего бессилия, с другой – внушает смирение. Но Бог никого не искушает, как говорит апостол Иаков (1, 13); как же Он говорит: не введи нас в напасть! «Не введи», т.е. не допусти, чтобы мы были введены. Это – особенность выражения Писания. Кажется, что Он Сам вводит, потому что допускает. Всякое искушение приносится дьяволом, но он не коснется никого из людей, если не допустит Бог; и свиньям он не может повредить, разве только по допущению Божию. Дальше мы это увидим еще яснее. Часто же Бог допускает, чтобы мы были введены в искушение или для очищения наших грехов, или для обнаружения нашей душевной силы, как показала история Иова. Итак, по вышеуказанным причинам Он повелевает молиться, чтобы не быть введенными в искушение; а Сам, будучи Руководителем наших душ, иногда допускает их, и иногда не допускает, сообразно с тем, что из двух бывает полезно. Поэтому, когда мы не введены еще в искушение, то должны отклонять их молитвою; а когда введены, мужественно противостоять, чтобы показать образец смирения и силы.

но избави нас от лукаваго

Лукавым здесь назвал дьявола, как лукавого не по природе, а по воле. По преимуществу же его назвал лукавым, как стоящего на высшей степени лукавства. Повелев нам молиться об избавлении от дьявола, показал, что он ведет против нас самую ожесточенную и непримиримую войну, и что нам необходима помощь свыше. А ограничил, чтобы молиться об избавлении от одного его, научая, что один он есть виновник всякого зла и что должно ненавидеть его одного, а не тех, которые по своему безрассудству повинуются ему и вредят нам и о которых скорее следует жалеть, как о порабощенных ему. Есть еще толкование и святого Максима на слова: да святится имя Твое и т.д. Имя Отца есть Сын. Как имя служит для объяснения природы того, чего оно есть имя, так и Сын открывает Отца. Царство есть Дух Святой по богатству Божественных даров. Так как Христос есть наша Глава, то Он бывает свят, когда святы мы, Его члены, вследствие чистоты жизни; к ним же освященным приходит и Дух Святой. Воля Отца на небе есть разумное почитание Небесных Сил; ибо к Давиду Он сказал: что бо Ми есть на небеси, разумеется от Ангелов? Очевидно, ничего другого, как разумного почитания; и от тебя, человека, что восхотех на земли? (Пс. 72,25). Ничего другого, как также почитания, потому что оно необходимо и имеет преимущества пред остальными. Разумное служение собственно есть обращение к Богу ума, проникнутого ненавистью к страстям и демонам и воспламененного стремлением горе. Хлеб наш бывает двоякий: один – соответствующий существу души, духовный, который подается сообразно с силою принимающих; другой – соответствующий существу тела, чувственный; один подается свыше, а другой снизу. Искушение также бывает двоякое: удовольствия и скорби; одно есть добровольное и рождает страсти, другое недобровольное и уничтожает страсти. Добровольного нужно избегать, а недобровольное ради нашей слабости отклонять молитвою; но если придет, мужественно выдерживать, как очистительное. Есть и еще иной род искушений, именно относящийся до испытания. От лукавого, т.е. или от злого духа, или от злого дела.

яко Твое есть Царствие и сила и слава во веки. Аминь

Заключение молитвы есть благодарение молящихся и прославление Бога. Оно значит: пусть исполнится то, чего мы просим, так как Ты – Царь наш, могущий все сделать и всегда славный, что видно из прибавления: во веки. Относительно слова «аминь» сказано выше.

Толкование Евангелия от Матфея.

и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь

Для полноты столь простой молитвы Он добавил, чтобы мы молились не только об оставлении грехов, но и об их полном отвержении: Не введи нас во искушение, то есть не допусти претерпеть нам от того, кто искушает. Впрочем, да не возникнет мысли, что Господь искушает, словно Он не знает веры каждого или радуется падению. Бессилие и злоба принадлежат дьяволу. Ведь и Аврааму Он повелел принести сына в жертву не ради искушения веры, а для испытания, чтобы через него явить пример Своей заповеди, которую собирался дать впоследствии, дабы никто не считал близких дороже Бога. И Сам, искушаемый дьяволом, указал покровителя и творца искушения. Это Он подтвердил и впоследствии, говоря: Молитесь, чтобы не впасть в искушение (Лк. 22:46). А претерпевали искушение оставить Господа те, кто предавался сну более, нежели молитве. Этому соответствует и заключение: Но избави нас от лукавого, разъясняющее, что означают слова: Не введи нас в искушение.

О молитве.

и не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго, яко Твое есть Царство и сила и слава во веки

Ведь Бог укрепляет человека, послушного Ему (это и означают слова «Твоя есть сила»), как написано: Господь даст силу и державу людем Своим (Пс. 67, 36).

Аскетическое слово.

и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь

Не введи нас в искушение

Искушение — вообще испытание нравственных сил посредством склонения к какому-либо безнравственному действию (ср.: примечание к Мф. 4:1). В этом смысле Бог не искушает никого (Иак. 1:13), не склоняет никого к греху, к преступлению, но Он попускает искушение человеку; так как весь мир со всеми его обстоятельствами правится Богом и ничто в мире без воли Его не совершается, то и говорится иногда, что Сам Бог посылает искушения, или искушает. (Есть, впрочем, и такого рода искушения, которые прямо от Бога, как, например, искушение или испытание веры Авраама). Прося Бога не вводить во искушение, христианин не противится собственно искушениям, но просит не подвергать искушению сверх сил и вместе с этим укрепить его дух так, чтобы он мог превозмогать искушения. Этим выражается смирение и сознание собственного нашего бессилия. Мы сами по себе так немощны, что не можем перенести никакого искушения, а потому, Господи, и не посылай на нас искушение; если же пошлешь, пошли и силы для победы над искушением и не наводи искушения сверх сил (ср.: Златоуст и Феофилакт).

От лукавого

От всякого зла, как духовного, так и телесного, особенно же от греха как величайшего зла, как корня всех зол. А так как виновник всякого зла есть дух злобы — диавол, то — от диавола (ср.: Златоуст и Феофилакт), от его злых действий и наветов этими словами мы просим избавить нас.

Твое… Царство

Тебе принадлежит владычество над всей вселенной вообще и в благодатном царстве — Церкви Твоей — в особенности.

И сила

Могущество и власть исполнить или не исполнить все, что мы просим в молитве.

И слава

Тебе принадлежит слава — не наша слава, но Твоя, сияющая во всем мире, видимом и невидимом, и имеющая сиять во веки веков.

Аминь

Еврейское слово, означающее подтверждение чего-либо, — так, действительно, истинно, да будет. Оно произносилось народом в синагогах после молитв, произносимых кем-либо одним, и членами семейства при известных семейных религиозных торжествах, например в праздники, после молитвословий, произносимых отцом семейства или старшим. Отсюда вошло оно и в христианскую Церковь (ср.: 1 Кор. 14:16).

Толковое Евангелие.

и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь

Искушение – это склонение к чему-либо безнравственному, или случай ко греху. Бог не искушает никого, т.е. не склоняет никого ко греху (Иак. 1, 13), но Он попускает человеку искушения, потому и говорится иногда, что Он посылает искушение или искушает. Собственно же искушения наши происходят: 1) от мира с его прелестями и соблазнами, 2) от диавола с его искушениями и 3) от нашей плоти с ее страстями и похотями. Таким образом, прося Бога не вводить нас во искушение, мы просим, чтобы Он не посылал, а еще удалял от нас искушения; потому что бы слабы для борьбы с ними, а если пошлет, или случится с нами то или другое искушение, то подал бы силы для победы над искушением. Так перенес искушение от диавола Сам Христос, Иов во время своих страданий, Иосиф пред женою Пентефрия. От лукавого. Лукавый значит злой. Избавь от лукавого, т. е. избавь зла духовного, т. е. грехопадения, и зла телесного, как то: беды, болезни и т.п. А так как виновник всех и всяких зол есть диавол, то избавь и от диавола, именно от его злых действий и козней по отношению к нам. Диавол называется лукавым, пишет святой Киприан, потому что ничем от нас не обиженный ведет против нас непримиримую брань. Твое царство, – владычество Твое во вселенной и в особенности в благодатном Твоем царстве, т.е. в христианской церкви. Сила – могущество, власть исполнить и не исполнить просимое. Слава – в исполнении просимого не наша слава, но Твоя, сияющая во всем мире, видимом и невидимом. В словах: яко Твое есть царство… выражается то, почему мы должны просить и просим Господа, – потому что Он владычествует над всем, силен исполнить все просимое, и в исполнении Его слава. С другой стороны, в них воздаем мы славу Богу. Аминь – еврейское слово и значит: так, действительно, истинно, да будет. Оно употреблялось у Евреев при молитве в синагогах и в домах – его произносил народ или члены семейства после произнесения известных молитв. Слово аминь показывает, что молитва произносится с верою в получении просимого. – О молитве Господней должно сказать, что в ней совмещено все, о чем человеку нужно и должно молиться.

Толкование на Евангелие от Матфея.

и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь

Слова “и не введи” сразу же дают понять, что Бог вводит в искушение, есть причина его. Другими словами: если мы не будем молиться, то можем впасть в искушение от Бога, который введет нас в него. Но возможно ли и каким образом возможно приписывать такое дело Высочайшему Существу? С другой стороны, такое понимание шестого прошения, по-видимому, противоречит словам Апостола Иакова (1:13), который говорит: “в искушении (во время, среди искушения) никто не говорит: Бог меня искушает; потому что Бог не искушает злом и сам не искушает никого”. Если так, то зачем — молитва к Богу, чтобы Он не вводил нас в искушение? Он и без молитвы, по апостолу, никого не искушает и не будет искушать. В другом месте (1:2) тот же апостол говорит: “с великою радостью принимайте, братия мои, когда впадаете в различные искушения”. Отсюда можно заключить, что, в некоторых по крайней мере случаях, искушения бывают даже полезны и потому об избавлении от них молиться нет надобности. Если мы обратимся к Ветхому Завету, то найдем, что “Бог искушал Авраама” (Быт. 22:1); 2 Цар. 24:1 “гнев Господень опять возгорелся на Израильтян, и возбудил Он в них Давида сказать: пойди, исчисли Израиля и Иуду” (ср. 1 Пар. 21:1). Мы не объясним этих противоречий, если не признаем, что Бог попускает зло, хотя и не есть виновник зла. Причиною зла служит свободная воля свободных существ, которая раздвояется вследствие греха, т.е. принимает или доброе, или злое направление. Вследствие существования в мире добра и зла, самые мировые действия или явления разделяются также на злые и добрые, зло появляется подобно тому, как муть среди чистой воды или как отравленный воздух в чистом. Зло может существовать независимо от нас; но мы можем сделаться в нем участниками в силу того, что живем среди зла. Глагол εισφέρω, употребленный в 13 ст., не так силен, как εισβάλλω, первым не выражается насилия, вторым — выражается. Таким образом “не введи нас в искушение” значит “не вводи нас в такую среду, где существует зло,” не допускай этого. Не допускай того, чтобы мы, вследствие своего неразумия, шли в сторону зла, или, чтобы зло надвинулось на нас независимо от нашей вины и воли. Такая просьба естественна и была вполне понятна слушателям Христа, потому что основывается на глубочайшем знании человеческой природы и мира. По-видимому, нет особенной надобности рассуждать здесь о самом характере искушений, из которых одни представляются полезными для нас, а другие вредными. В еврейском существуют два слова, бахан и наса (оба слова употреблены в Пс. 25:2), которые значат испытывать, и употребляются чаще о справедливом, чем несправедливом испытании. В Новом Завете обоим этим словам соответствует только одно πειρασμός, а LXX переводят их двумя (δοκιμάζω и πειράζω). Целью искушений может быть то, чтобы человек был δόκιμος — испытан (Иак. 1:12), и такая деятельность может быть свойственна Богу и полезна для людей. Но если христианин, по Иакову, должен радоваться, когда впадает в искушение, потому что вследствие этого он может оказаться δόκιμος, и получит венец жизни (Иак. 1:12), то и в этом случае он должен “молиться о сохранении от искушений,” потому что он не может утверждать, что преодолеет испытание — δόκιμος. Так Христос называет (Мф. 5:10-11) блаженными тех, которых преследуют и злословят за имя Его; но “какой христианин будет искать злословия и преследований, и даже сильно к ним стремиться?” (Толюк).

Тем опаснее для человека искушения от диавола, который называется πειραστής, πεφάζων. Это слово со временем получило худое значение, как и употребленное несколько раз в Новом Завете πειρασμός. Отсюда под словами “не введи нас в искушение” можно разуметь не искушение от Бога, а от диавола, который действует на наши внутренние склонности и этим ввергает нас в грех. Понимание “не введи” в позволительном смысле: “не попускай, чтобы мы были искушаемы” (Евфимий Зигабен), и πειρασμός в особенном смысле, в смысле искушения, которого мы не можем перенести, нужно отвергнуть, как ненужное, и произвольное. Если, таким образом, искушение в рассматриваемом месте означает искушение от диавола, то такое объяснение должно повлиять на последующее значение от лукавого — του πονηρού. С этим словом мы уже встречались, здесь оно переводится в русском и славянском неопределенно “от лукавого,” в Вульг. а malo, нем. перев. Лютера von dem Uebel, англ. from evil, т.е. от зла. Такой перевод оправдывается тем, что если бы здесь следовало разуметь “от диавола,” то была бы тавтология: не введи нас во искушение (подразум. от диавола), но избавь нас от диавола. То πονηρόν в средн. роде с артиклем и без существит. означает зло (см. объяснения к 5:39); а если бы Христос разумел здесь диавола, то, как справедливо замечают, мог бы сказать: από του διαβόλου или του πειράζοντας. Β связи с этим следует объяснять и “избави” (ρΰσαι). Глагол этот соединяется с двумя предлогами “от” и “из,” и это, по-видимому, определяется реальным значением такого рода соединений. О человеке, погрузившемся в болото, нельзя говорить: избавь его от (από), но из (εκ) болота. Можно было бы предполагать поэтому, что в 12 стихе лучше было бы употребить “из,” если бы здесь говорилось о зле, а не диаволе. Но в этом нет надобности, потому что из других случаев известно, что “избавлять из” указывает на действительную, уже наступившую, опасность, “избавлять от” — предполагаемую или возможную. Значение первого сочетания “избавлять от,” второго “предохранять,” причем не устраняется вовсе мысли и об избавлении от уже существующего зла, которому человек уже подвержен. (Данное толкование слова “лукавый” противоположно толкованию Иоанна Златоуста, где он совершенно конкретно говорит, что в данном случае имеется ввиду диавол и его действия. См. Беседу на 6 главу Евангелия от Матфея. Прим. ред.)

В заключение заметим, что изложенные в 13 стихе два прошения многими сектантами (реформатами, арминианами, социнианами), считаются за одно, так что молитва Господня имеет только шесть прошений.

Славословие принимают святой Иоанн Златоуст, Постановления Апостольские, Дидахе, Феофилакт, протестанты (в нем. пер. Лютера, английск.); также славянский и русский тексты. Но ныне некоторые исследователи находят основание думать, что оно не было сказано Христом, и поэтому его не было в первоначальном евангельском тексте. На это прежде всего указывают разности в произнесении самих слов, которые можно наблюдать и в наших славянских текстах: “яко Твое есть царствие и сила и слава во веки, аминь,” — так в Евангелии. Но священник произносит после “Отче наш:” “яко Твое есть царство и сила и слава, Отца и Сына и Святого Духа, ныне и присно и во веки веков.”

В греческих текстах, дошедших до нас, подобные разности еще заметнее, чего не могло бы быть, если бы славословие было заимствовано из подлинного текста. Его нет в древнейших манускриптах и Вульгате (только: аминь), оно не было известно Тертуллиану, Киприану, Оригену, Кириллу Иерус., Иерониму, Августину, Григорию Нисскому и другим. Евфимий Зигабен прямо говорит, что оно “приложено церковными толкователями.” Вывод, который можно сделать из 2 Тим. 4:18, по словам Альфорда, скорее говорит против славословия, чем в пользу его. Единственное, что можно сказать в его пользу, это то, что оно находится в древнем памятнике “Учении 12 апостолов” (гл. 8) и в сирийском переводе Пешито. Но в “Учении 12 апостолов” оно имеется в такой форме: “потому что Твоя есть сила и слава вовеки;” а Пешито “не стоит вне подозрений в некоторых интерполяциях и прибавках из лекционариев.” Предполагают, что это была богослужебная формула, с течением времени внесенная в текст молитвы Господней (ср. 1 Пар. 29:10-13). Первоначально было внесено только, может быть, слово “аминь,” а затем эта формула была распространена отчасти на основании существовавших богослужебных формул, а отчасти прибавкою произвольных выражений, подобно тому, как распространены в нашей церковной (и католической) песни “Богородице, дево, радуйся” евангельские слова, сказанные архангелом Гавриилом. Для толкования евангельского текста славословие не имеет или вовсе значения, или имеет только небольшое.

и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь

Последнее прошение главной христианской молитвы, молитвы «Отче наш», звучит так: «И не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго». Прошение это издревле вызывало непонимание и подвергалось всевозможным толкованиям. Прежде всего, что может означать это «не введи»: значит ли это, что Сам Бог искушает нас, посылает нам те страдания, испытания, искушения и сомнения, которыми наполнена наша жизнь и которые делают ее так часто такой мучительной? Или иначе, неужели Сам Бог мучит нас, хотя бы для того, чтобы в конечном итоге это мучение, скажем, просветило или спасло нас?

Далее, о ком идет речь, когда мы молимся, чтобы избавил нас Бог от «лукаваго»? Слово это переводили и переводят просто как «зло»: «избави нас от зла», ибо греческий оригинал «апо ту пониру» может быть переведен и как «от злого», и как «от зла».

Так или иначе, откуда же это зло? Если есть Бог, почему же в мире все время торжествует зло и торжествуют злые? И почему присутствие сил зла настолько очевиднее присутствия силы Божией? Если есть Бог, как Он допускает все это? И если, скажем, спасет меня Бог, то почему же Он не спасет всех тех, кто так очевидно страдает и гибнет кругом?

Скажем сразу, что вопросы эти не могут получить легкого ответа. Или еще ясней – на них вообще нет ответа, если под ответом разуметь рациональное, разумное, так называемое «объективное» объяснение. Все попытки так называемой «теодицеи», то есть рационального объяснения существования в мире зла при наличии всемогущего Бога, были неудачными и неубедительными, против этих объяснений сохраняет всю свою силу знаменитый ответ Ивана Карамазова у Достоевского: «Если будущее счастье построено на слезинке хотя бы одного ребенка, я почтительнейше возвращаю билет на такое счастье».

Но что же тогда ответить?

Тут-то и начинает, может быть, раскрываться смысл, и даже не столько смысл, сколько внутренняя сила последнего прошения молитвы «Отче наш»: «И не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго». Ибо прежде всего зло приходит к нам именно как искушение, как вот это как раз сомнение, разрушение веры, воцарение темноты, цинизма и бессилия в нашей душе.

Страшная сила зла не столько в нем самом, сколько в разрушении им нашей веры в добро и в то, что добро сильнее зла. Вот это и есть искушение. И даже сама попытка объяснить зло, узаконить его, если так можно выразиться, какими-то рациональными объяснениями есть все то же искушение, есть внутренняя сдача перед злом. Ибо христианское отношение к злу как раз и состоит в том, что зло не имеет никакого объяснения, никакого оправдания, никакой основы, что оно есть плод восстания против Бога, отпадения от Бога, отрыва от Подлинной Жизни и что Бог не объясняет нам зло, а дает нам силу бороться со злом и дает нам силу побеждать зло. И победа эта опять-таки не в том, чтобы мы поняли и объяснили зло, а в том, чтобы мы противопоставили ему всю силу веры, всю силу надежды и всю силу любви, ибо вера, надежда и любовь и есть преодоление искушения, ответ на искушение, победа над искушением и поэтому победа над злом.

И именно эту победу одержал Христос, вся жизнь Которого была одним сплошным искушением. Вокруг Него все время торжествовало зло во всех его видах, начиная с избиения невинных детей при Его рождении и кончая страшным одиночеством, предательством всех, физическими мучениями и позорной смертью на кресте. Евангелие есть в каком-то смысле рассказ о торжестве зла и о победе над ним, рассказ об искушении Христа.

И Христос ни разу не объяснил и поэтому ни разу не оправдал и не узаконил зло, но Он все время противопоставлял ему веру, надежду и любовь. Он не уничтожил зло, но Он явил силу борьбы с ним и эту силу оставил нам, и вот как раз об этой силе мы и молимся, когда говорим: «И не введи нас во искушение».

Про Христа сказано в Евангелии, что когда Он изнемогал один, ночью в саду, всеми брошенный, когда Он начал, как говорит Евангелие, «скорбеть и тосковать» (Мф.26:37), когда, иными словами, легла на Него вся тяжесть искушения, явился Ангел с неба и укреплял Его.

Вот об этой таинственной помощи молимся и мы, чтобы в зле, страдании и искушении не дрогнула наша вера, не ослабела надежда, не иссякла любовь, чтобы не воцарилась тьма зла в нашей душе и не стала сама источником зла. Молимся о том, чтобы мы доверились Богу, как доверился Ему Христос, о том, чтобы разбивались о нашу силу все искушения.

И мы молимся также о том, чтобы избавил нас Бог от лукавого, и тут дано нам еще одно – не объяснение, а откровение, откровение о личном характере зла, о личности как носителе и источнике зла.

Нет действительной сущности, которую можно было бы назвать ненавистью, но она является во всей своей страшной силе, когда есть ненавидящий; нет страдания, но есть страдающий; все в этом мире, все в этой жизни лично. И потому об избавлении не от какого-то безличного зла, а от злого молимся мы в молитве Господней. Источник зла – в злом человеке, а это значит – в человеке, в котором зло парадоксально и страшно стало добром и который живет злом. И быть может, именно тут, в этих словах о лукавом, и дается нам единственно возможное объяснение зла, ибо тут раскрывается нам оно не как какая-то безличная сущность, разлитая в мире, а как трагедия личного выбора, личной ответственности, личного решения.

Но потому-то и только в личности, а не в отвлеченных структурах и устроениях побеждается зло и торжествует добро, потому-то и молимся мы прежде всего о самих себе, ибо всякий раз преодолевается в нас искушение, всякий раз выбираем мы веру, надежду, любовь, а не тьму зла.

Начинается в мире как бы новый причинный ряд, открывается новая возможность победы, и поэтому звучит наша молитва: «Не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго».

«И не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго» – чтобы умел я с помощью Божией и отдаваясь этой таинственной и светлой воле побеждать всякое искушение, и прежде всего главное, самое страшное из них – ослепление, не позволяющее, не дающее в мире и жизни видеть присутствие Божие, отвергающее жизнь от Бога и делающее ее слепой и злой; чтобы не поддался я силе и очарованию злого человека, чтобы не было во мне двусмыслицы и лукавства зла, всегда прикрывающегося добром, всегда принимающего образ ангела света.

И молитва Господня заканчивается и увенчивается торжественным славословием: «Яко Твое есть Царство и сила и слава во веки» – три ключевых слова и понятия Библии, три главных символа христианской веры. Царство – «приблизилось Царство Небесное» (Мф.4:17), «Царство Божие внутрь вас есть» (Лк.17:21), «Да приидет Царствие Твое», – приблизилось, пришло, открылось – как? – в жизни, в словах, в учении, в смерти и, наконец, в воскресении Иисуса Христа, в этой жизни, наполненной таким светом и такой силой, в этих словах, ведущих нас так высоко, в этом учении, отвечающем на все наши вопросы, и, наконец, в этом конце, с которого все снова началось и который стал сам началом новой жизни.

Когда мы говорим о Царстве Божием, мы говорим, следовательно, не о чем-то загадочно-отвлеченном, не о другом, загробном мире, не о том, что будет после смерти. Мы говорим прежде всего о том, что сообщил, что дал, что обещал нам – верующим в Него и любящим Его – Христос, и мы называем это Царством, потому что ничего лучше, прекраснее, полнее и радостнее не было открыто, дано и обещано людям. И вот это и значит: «Яко Твое есть Царство…»

«…и сила», – говорим мы дальше. Какая же сила у этого Человека, умершего одиноко на кресте, ни разу Себя не защитившего и не имевшего «где приклонить голову» (Мф.8:20)? Но вот сравните Его с любым сильным – сколько бы ни набрал человек силы, какой бы силой ни окружил себя, как бы ни заставил всех трепетать перед собой, неизбежно наступает момент, когда падает и разрушается все это в пух и прах, так что ничего не остается от этой силы. А вот Этот, «слабый» и «бессильный», живет, и ничто, никакая сила, не может вытравить память о Нем из человеческого сознания.

Люди уходят от Него, забывают о Нем, а потом снова возвращаются. Они увлекаются другими словами, другими обещаниями, но в конце концов, рано или поздно, остается только она – эта маленькая, такая простая книга, и в ней записаны слова, из нее сияет образ Человека, говорящего: «На суд пришел Я в мир сей, чтобы невидящие видели, а видящие стали слепы» (Ин.9:39); говорящего также: «Заповедь новую даю вам: да любите друг друга» (Ин.13:34); и говорящего, наконец: «Я победил мир» (Ин.16:33). И потому Ему мы говорим: «Яко Твое есть Царство, и сила» – и, наконец, «слава».

Призрачной, кратковременной, хрупкой оказывается всякая слава на этой земле. И, кажется, меньше всего славы искал Христос. А вот если есть подлинная и неразрушимая слава, так это только та, что вспыхивает и горит всюду, где Он, – слава добра, слава веры, слава надежды. Это прежде всего Человек, который Сам внезапно становится светоносным, из Которого начинает исходить луч света, подобного Которому нет на земле. И глядя на Него, мы понимаем, что сказал поэт, когда воскликнул, что «Он горит звездной славой и первозданною красой!».

Мы понимаем, и не разумом, а всем существом, чего так страстно ищет и жаждет человек во всех метаниях своих, во всей неуспокоенности своей: ищет, чтобы вспыхнул этот свет, просветилось все этой небесной красотой, засияло все этой Божественной славой.

«Яко Твое есть Царство и сила и слава во веки веков» – так кончается молитва Господня. И пока не забыли мы ее, пока повторяем ее, направлена наша жизнь в Царство, исполнена силы, светится славой, и против этого бессильны тьма, ненависть и зло.

Беседы на радио «Свобода». Молитва Господня.

и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь

Не люди-враги нам опасны: их можно победить любовью и смирением; есть у нас враги непримиримые: это мир с его прелестями и соблазнами, диавол с его лукавыми искушениями, и наша собственная плоть с ее страстями и похотями. Вот против каких врагов Господь учит нас молиться: и не введи нас в искушение. «Ужели Господь научает нас молиться о том, чтобы вовсе не быть искушаемыми? — вопрошает святитель Кирилл Иерусалимский. — А как же сказано: С великою радостью принимайте, братия мои, когда впадаете в различные искушения (Иак. 1:2). И отвечает: искушение подобно как бы некоему потоку, через который трудно перейти. Поэтому одни не тонут в них, минуют их, как искусные пловцы, нимало не увлекаясь ими. А другие не таковы: входят в них и погрязают. Иуда, например, войдя в искушение сребролюбия, не переплыл пучины, но потонул и погиб духовно и телесно. А Петр вошел в искушение отречения, но не потонул, а, мужественно переплыв пучину, избавился от искушения». «Молясь Господу: и не введи нас во искушение, — говорит преподобный Варсонофий Великий, — мы не о том просим, чтобы нам вовсе не подвергаться искушению, потому что это невозможно. Нет, мы молимся о том, чтобы под влиянием искушения нам не возжелать деяния, не угодного Богу. Вот это и значит — не впасть в искушение. Например, святые мученики, испытываемые мучениями и не побежденные ими, не впали в искушение, подобно сражающемуся со зверями, пока он еще не съеден зверьми. Если же будет растерзан, значит — пал среди испытания. Так и при каждой страсти, — пока человек не побежден ею». — «Искушение ко злу бывает, — говорит святитель Тихон Задонский, — или от диавола, или от плоти, или от мира. Бог, как Всеблагий, никого Сам ко злу не искушает. В искушении никто не говори: Бог меня искушает; потому что Бог не искушается злом и Сам не искушает никого, но каждый искушается, увлекаясь и обольщаясь собственною похотью (Иак. 1:13). Словами: и не введи нас во искушение, молим Бога, чтобы Он нас от искушения мира, плоти и диавола Своей благодатью сохранил. А если и впадаем во искушения, просим о том, чтобы не попустил быть нам побежденными от них, но помог бы нам их одолеть и победить. Из этого видно, что мы безсильны и немощны сами по себе, без Божией помощи». «Искушаем был Иов, но не введен в искушение, — говорит святой Кассиан, — ибо не осквернил уст своих богохулением, к чему хотел привести его искуситель. Искушаем был Авраам, искушаем был Иосиф, но ни тот, ни другой из них не введен был в искушение: ибо ни один из них не исполнил воли искусителя». — «Сатана, — говорит блаженный Августин, — не имеет никакой власти искушать кого-либо, и если искушает, то только по попущению Божию. А Божие попущение бывает или для наказания людей за грехи их, или для обучения их и доставления им опытности. Но каково бы ни было искушение, для всех один закон, как пишет апостол: и верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести (1 Кор. 10:13). Этим изречением апостол ясно показывает, что молиться должно не о том, чтобы не быть искушаемыми вовсе, но чтобы не быть введенными во искушение. Но так как ты, без сомнения, будешь побежден, если не будешь иметь Бога помощником себе, когда Он оставит тебя; того ради и учит тебя Христос взывать в молитве: и не введи нас во искушение. «Бог попускает искушения, по словам святого Киприана, или для наказания, когда грешим, или для славы, когда испытываемы бываем, как это было с Иовом, по свидетельству Самого Бога, Который говорит диаволу: вот, все, что у него, в руке твоей; только на него не простирай руки твоей (Иов. 1:12). «Не введи, — поясняет один древний учитель, — значит не попусти нам быть введенными во искушение тем, кто искушает». «Мир во зле лежит, — пишет святитель Григорий Нисский, — и в мирских делах заключаются поводы к искушению: кто избежит прелестей мира, тот минует приманки вражией, которая прикрывает уду, и, таким образом, не попадет во власть уловляющего». — «Спаситель, — говорит святитель Иоанн Златоуст, — явно показывает наше ничтожество и низлагает гордость, научая нас не отказываться от подвигов, но и произвольно не спешить к ним, ибо, таким образом, и для нас будет победа блистательнее, и для диавола поражение чувствительнее. Как скоро мы вовлечены в борьбу, то должны стоять мужественно; а если нет вызова к борьбе, то должны ожидать времени подвигов, дабы показать себя и нетщеславными, и мужественными». — «Мы люди слабые, — говорит блаженный Феофилакт, — посему не должны подвергать себя искушениям; но если впали в искушение, то должны молиться, чтобы оно не поглотило нас, и чтобы Бог даровал нам помощь и терпение. Кто впал в искушение и победил его, тот достоин венцов и славы». «А молиться надобно, — говорит блаженный Августин, — не о том только, чтобы не быть нам введенными в искушение, но и о том, чтобы избавиться от искушения, в какое уже введены: но избавь нас от лукавого». — «Этими словами, — говорит святой Киприан, — мы просим избавить нас от всех бед, которые в этом мире замышляет против нас враг и против которых у нас одна верная и крепкая защита — Бог. Поэтому Спаситель не сказал: избави нас от лукавых, но от лукавого, и этим самым научает нас никогда не гневаться на ближних за те оскорбления, какие мы иногда терпим от них, но всю вражду свою обращать на диавола, как на виновника всех зол. Он называется лукавым потому, что, ничем от нас не обиженный, он ведет против нас непримиримую брань». — «Он наводит, — говорит блаженный Феофилакт, — невольные и вольные искушения. Поэтому, когда ты невольно терпишь искушение от человека, не человека этого считай виновником твоего искушения, но лукавого. Это он научает человека гневаться на тебя и злобствовать». — «Наипаче же восстает враг против верных в час смертный, — говорит наш святитель Тихон Задонский, — поэтому и молимся, чтобы Отец Небесный защитил тогда нас от него и по блаженной кончине взял нас к Себе, в Небесное Отечество. Когда же молимся: не введи нас, а не меня, избави нас, а не меня, от лукавого, учимся молиться друг за друга, просим Божией помощи, заступления и избавления друг другу». «Близко Господь и помощь Его готова. Воззовите и Он избавит», — увещавает блаженный Августин. Мы можем просить у Отца Небесного, ибо ведаем, что Ему принадлежит весь мир:  Ибо Твое есть Царство; «и оный враг наш подчинен Богу, хотя, по-видимому, еще и сопротивляется, по Божию попущению. И он из числа рабов, хотя и осужденных и отверженных; поэтому не дерзнет нападать ни на одного из рабов, не получив прежде власть свыше. И что я говорю: ни на одного из рабов? — говорит святитель Иоанн Златоуст. — Даже на свиней не дерзнул он напасть до тех пор, пока Сам Спаситель не повелел. Итак, хотя бы ты был и весьма немощен, однако должен дерзать, имея такого Царя, Который и через тебя легко может совершать все славные дела». Твоя есть  и сила - все возможно Тебе и кто противостанет силе Твоей, о Всемогущий? Тебе принадлежит и слава, которой исполнено небо и земля; да будет же, да послужит и самое исполнение нашей молитвы к славе Твоей, к славе безконечной, непрестающей во веки. Аминь! Словом аминь запечатлевается вся эта богопреданная молитва; оно означает: истинно, да будет так! Этим словом мы выражаем свою крепкую веру, что Отец наш Небесный слышит нашу молитву и исполнит ее во славу Свою и во благо наше. «Господь преподал нам эту молитву, — говорит святой Киприан, — кратко совместив в спасительной речи всякое прошение наше, и, собирая ученых и неученых, для всякого пола и возраста, благоволил в этой молитве сделать драгоценное сокращение всех Своих заповедей, чтобы память учащихся быстро заучивала все, что необходимо для простой веры». В самом деле, по замечанию Тертуллиана, молитва Господня касается всех наших христианских обязанностей: «что Бога чтим — в слове: Отче наш (см. Мф. 6:9); что делами свидетельствуем веру свою — в словах: Да святится имя Твое (см. Мф. 6:9); что приносим Ему покорность — в словах: да будет воля Твоя (см. Мф. 6:10); что ищем в Нем жизни — в словах: хлеб наш насущный дай нам (см. Мф. 6:11); что исповедуем грехи — в прошении оставления долгов, что ищем от искушений покрова и защиты свыше — в словах последних двух прошений. Один Бог мог научить нас, как желательно Ему, чтобы мы молились. Поэтому, установленная Им благоговейная молитва, Духом Его движима, будучи в сердцах наших, и исходя как бы из уст Его, восходит на Небеса и благоволению Отца предлагает то, чему нас научил Сын»…

Троицкие листки. №801-1050.