«Ты же Господи во век пребываеши, и память Твоя в род и род». Такова уже моя природа, с столькими сопряжен я бедствиями. Но Ты, как Присносущный и Вечный, удобно можешь даровать мне некую перемену в настоящих бедствиях. Ибо сие присовокупляет Пророк.

Ты же, Господи, во век пребываеши и память твоя в род и род.

Мое, говорит, т. е. человеческое состояние удобоизменяемо и неодинаково, а Ты, Господи, никогда неизменен, но вечен, и память Твоя непрерывна, как в древнем иудейском, так и в новом христианском роде.

Феодорита: Но у меня, говорит, и природа такова и все сопряжено со многими бедствиями; а Ты, как бесконечен и вечен, можешь легко изменить настоящие бедствия мои. Евсевия: Но Ты, Господи, не имея ничего смертного и тленного, пребываешь всегда в одинаковом и неизменном состоянии.

Ты же, Господи, во век пребываеши, и память твоя в род и род.

Восстань, Господи, умилосердись над Сионом, камни которого оплакиваются нами; пошли Твою помощь, которой настало время, чтобы народы убоялись Твоего имени

Помилование Богом праведника есть снисхождение к последнему. Бог вечен, Его обетования о спасении из плена несомненно исполнятся, но праведник еврейский, в частности то поколение людей, которое сейчас в плену, не вечно, жизнь их ограничена. Писатель и молит Господа исполнить свои обетования над этим поколением людей, исстрадавшихся в плену.