Иисус же видев Матерь и ученика стояща, егоже любляше, глагола Матери Своей: Жено, се, сын Твой
См. Толкование на Ин. 19:25
Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой
См. Толкование на Откр. 12:14
Ст. 26-27 Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой. Потом говорит ученику: се, Матерь твоя! И с этого времени ученик сей взял Ее к себе
Для Иисуса Христа взгляд на Матерь был новым мучением. Путешествуя постоянно из одной страны в другую для проповеди, Он не мог исполнять обычных обязанностей сына, но все же был надеждой и утешением Своей Матери, даже в земном отношении. Теперь Мария была Матерью уже не Иисуса, всеми любимого, уважаемого, Которого страшился сам синедрион, Который составлял предмет надежд для всего Израиля, а Иисуса, всеми оставленного, поруганного, окончившего жизнь на Голгофе, вместе с злодеями!..
Нужно было преподать какое-нибудь утешение, преподать однако же так, чтобы оно, служа отрадой на всю жизнь, не обрушило теперь на нее насмешек и преследований врагов, многие из которых находились еще у креста. Каких бы ни позволили они себе дерзостей, если бы узнали, что между ними находится Матерь Иисуса? Господь не назвал Ее Матерью.
«Жено», – сказал Он Матери, – «се сын Твой». Взгляд на Иоанна объяснил эти слова.
Потом, указывая взором на Матерь, сказал Иоанну: «Се Мати твоя».
Это значило, что последняя воля Божественного Страдальца состоит в том, чтобы Матерь и ученик не разлучались и после Его смерти, как соединились теперь у Его креста; чтобы Иоанн принял на себя обязанность сына, а св. Мария оказывала ему любовь матернюю. Ученик со всей точностью исполнил волю умирающего Учителя и Друга; и с того самого часа, как свидетельствует в своем Евангелии, принял Богоматерь в дом свой, заботился о Ней и до самой кончины Ее, как говорит предание, был Ее любящим сыном. Для св. Иоанна тем удобнее было принять в свою семью Богоматерь, что дом его был богат и благоустроен. Между тем, ученики Иисусовы, оставив все стяжания, чтобы последовать за Ним, не теряли через это прав собственности и, когда можно было, возвращались в свои дома и занимались хозяйством. И для Саломии, матери Иоанновой, усыновление сына ее Матерью Иисусовой было очень приятно. Ибо хотя она имела предрассудки в рассуждении земного царства Мессии (кто не имел их?) и получила от Иисуса Христа, как мы видели, отказ и упрек за прошение о невозможном (Мф. 20, 20–22), она нисколько не изменила свое отношение к Нему и теперь, забыв об опасности, стояла на Голгофе, чтобы быть свидетельницей последних минут Его.
Усыновление св. Иоанна служит новым доказательством, что св. Иосифа не было уже в живых и что братья Иисусовы, о которых упоминается в Евангелии (Ин. 7, 5), не были Его родными братьями, как думали некоторые еретики.
Последние дни земной жизни Господа нашего Иисуса Христа.
За тайною сораспятия Сыну на Голгофе тотчас последовала другая тайна – усыновления Иоанну, тайна, мало кем примечаемая, но не менее изумительная и обильная назиданием духовным. В самом деле, братие, размышляли ли вы когда-либо о сем дивном усыновлении, последовавшем на Голгофе? Вникали ли в цель и дух сего действия? Для чего Матерь Сына Божия дается здесь в Матери ученику, и таким образом как бы низводится на время с высоты Своего беспримерного величия? Ужели для того, чтобы Ей иметь пристанище в дому Иоанна? Но кто бы из верующих, по воскресении Сына, мог отказать в убежище Его Матери?.. И со креста ли происходить таким земным, неважным распоряжениям? Нет, таинственные слова: «Жено, се, сын Твой!» имеют смысл более глубокий: ими определяется характер всей остальной жизни Богоматери; здесь ключ к изъяснению всех дальнейших событий с Нею. Внемлите!
Когда Божество Сына, с воскресением и вознесением Его на небо, открылось во всей силе, когда весь мир начал преклоняться пред именем Распятого, в то время Матери Иисусовой естественно предстояла величайшая честь и слава, подобающая Матери Сына Божия, Спасителя человеков. Никто, без сомнения, не мог быть достойнее Марии сей чести и сей славы; и никто, без сомнения, не употребил бы их так свято и боголепно, как Преблагословенная Дева, но слава в продолжение земной жизни, кроме того что лишила бы Ее точнейшего сходства с Божественным Сыном, Который до конца жизни Своей не имел где приклонить главы, сопровождалась бы тем важным неудобством, что враги христианства не преминули бы в сем случае найти Личность его Основателя и обратить ее в предосуждение успехам Евангелия; великое и чудесное дело обращения всего мира к Богу не было бы свободно от связей и отношений, хотя совершенно чистых, но все еще земных и человеческих; самым проповедником Евангелия трудно было бы поставить себя в надлежащее отношение к прославленной Матери Того, Коего ясли и крест они проповедуют. И вот усыновлением Пресвятой Девы Иоанну на Голгофе устраняются все сии неудобства; на самой вершине духовного величия, в самую минуту величайшей жертвы, от коей должна бы начаться слава Марии, Она таинственными словами: «се, сын Твой!» низводится как бы в круг обыкновенных матерей; усыновлением Иоанну Ей указуется на всю остальную жизнь, на простую долю первой христианки.
И смотрите, как глубоко понята Рабою Господнею сия тайна усыновления! Какой верной остается Она во всю жизнь указанию со Креста! Ибо что мы видим далее в сей жизни? Решительное удаление от всякой славы, при всем чудесном распространении христианства. Книга Деяний святых апостолов подробно повествует об устроении первых церквей христианских; обозначает действия главнейших апостолов; представляет различные обращения Иудеев и язычников ко Христу: но Марии вы не видите. Только раз, и то мимоходом, упомянуто, что Она была вместе с учениками в горнице Сионской в день Пятидесятницы. (Ибо как не быть при сошествии Духа Той, Которая зачала и родила от Духа?) Но потом ни слова о всей Ее остальной жизни, ни слова о самой кончине. Скажите сами: это молчание – не тайна ли? И что значит она, как не то, что Мария устранением Себя от всякого вида славы, явила новый опыт смирения, самого глубокого, и таким образом сделалась еще более достойною того венца славы, который давно, по всем правам, принадлежал Ей?
Слово на день Успения Пресвятой Богородицы.
Ст. 26-27 Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой. Потом говорит ученику: се, Матерь твоя! И с этого времени ученик сей взял Ее к себе
Когда Господь совершил искупление рода человеческого и уже намеревался, вися на кресте, запечатлеть искупительный подвиг произвольною смертью, тогда при Господе и при кресте Его стояла Богоматерь с возлюбленным учеником Господа, Иоанном. Господь совершил уже искупление человечества; уже Он рождал человечество в новую жизнь Своими предсмертными страданиями; уже Он готов был совершить это рождение Своею смертью. Соделавшись таким образом Родоначальником обновленного человечества, заменив для него Собою праотца, неспособного по причине падения рождать чад во спасение, рождающего их единственно в погибель, Господь обращается внезапно к предстоящей Ему Богоматери, к участнице Его искупительных за человечество страданий, вводит Ее в права Ее относительно человечества, в права, доставленные Ей Богочеловеком и всеми отношениями Ее к Богочеловеку. Он объявляет Ее Матерью возлюбленного ученика, а в нем и всего обновленного человечества, по разумению и объяснению отцов. Как заменил Господь Адама Собою, так заменил Он Еву Богоматерью.
Аскетическая проповедь.
Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой
См. Толкование на Ин. 19:24
Иисус же видев Матерь и ученика стояща, егоже любляше
В это время и он тут же стоял, так как враги их, иудеи, уже разошлись.
Глагола Матери Своей: Жено, се, сын Твой
См. Толкование на Ин. 19:27
Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой
Итак, должно осмелиться сказать, что как Евангелия – начаток всего Писания, так и Евангелие от Иоанна – начаток всех Евангелий, смысл которого никто не может понять, не «припавши ко груди Иисуса» (Ин. 13, 25) и не взяв от Иисуса Марию, ставшую и его матерью. И чтобы другому стать Иоанном, ему должно быть таким, чтобы на него, словно на Иоанна, указал Иисус как на Иисуса. Ибо если у Марии, согласно мыслящим здраво о Ней, не было иного сына, кроме Иисуса; Иисус же говорит матери: «Вот, сын Твой», а не: «Вот, и сей сын Твой», – это все равно что сказал Он: «Вот, сей есть рожденный Тобой Иисус». И любой совершенный – «уже не он живет, но в нем Христос» (ср. Гал. 2, 20), и когда «живет» в нем «Христос», то говорится о нем Марии: «Вот, Сын Твой» Христос.
Комментарии на Евангелие от Иоанна.
Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой
Почему Иисус Христос со креста назвал свою Матерь словом жено? Чтобы скрыть, что Она Его Мать: иначе враги Христа в злобе могли бы сделать Ей что-либо злое.
Краткое толкование Евангелий читаемых на литургии во все воскресные и праздничные дни года.
Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой
См. Толкование на Ин. 19:25