Ст. 8-9 И сказал царь Израильский Иосафату: есть еще один человек, чрез которого можно вопросить Господа, но я не люблю его, ибо он не пророчествует о мне доброго, а только худое, - это Михей, сын Иемвлая. И сказал Иосафат: не говори, царь, так. И позвал царь Израильский одного евнуха и сказал: сходи поскорее за Михеем, сыном Иемвлая
В ответ на просьбу Иосафата Ахав не называет пророка Илию - как по глубокому нерасположению к этому пророку, так, вероятно, и неизвестности его местопребывания. О пророке же Михее (евр. Мша, полнее: Михайягу: «кто как Иегова?») Ахав дает такой отзыв, который обнаруживает чисто языческое представление его о пророчестве, будто пророк имеет как бы некоторую власть и силу над божеством, сила его пророчества (магическая) зависит от употребляемых им формул, и он всецело ответствен за неблагоприятное пророчество (такое языческое представление о пророке, как о маге, ярко выступает в факте призыва моавитским царем Валаком Валаама для проклятия Израиля, Чис XXII-XXIV; совершенно аналогичен отзыву Ахава о Михее упрек Агамемнона прорицателю Калхасу, Илиада I, 106). Этот отзыв (ср. 2 Пар XVIII:7) дает вероятность мнению И. Флавия и раввинов, что пророк Михей, гл. XXII, - одно лицо с сыном пророческим, изрекшим грозное слово на Ахава, XX:35-42. Не невероятно также предположение, что Ахав держал Михея в темнице Самарийской (ср. ст. 26-27), потому-то он мог немедленно призвать его через евнуха (eunoucoV; слав. : скопца), евр. сарис, обозначая человека с известным недостатком телесным. Ис LVI:3-4, в частности изуродованных таким образом царедворцев при дворах восточных деспотов 1 Цар VIII:15, может иметь и общий смысл: придворный, даже женатый, ср. Быт XXXVII:36; XXXIX:1, 7.