И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел
Что ты сделала, жена? Принявши этот гибельный совет, ты не только попрала данный от Бога закон и нарушила заповедь, и до такой дошла несытости, что не удовольствовалась столь многочисленными плодами, но еще дерзнула вкусить и оттого одного дерева, которого Владыка повелел не касаться, поверила словам змия, сочла совет его более достойным доверия, чем данную Создателем заповедь, и допустила себя до такого обмана, что не заслуживает и извинения. Разве давший совет был одной с тобою природы? Это был из числа подчиненных, из числа рабов, состоящих под твоею властью. Зачем ты так посрамила себя и, оставив того, для кого ты создана, кому в помощь произведена, кому равна по достоинству, по существу и дару слова, решилась войти в разговор с змеем и чрез этого зверя принять внушение от диавола, и не смотря на то, что (это внушение) явно противоречило заповеди Создателя, не уклонилась, но в надежде на обещание дерзнула вкусить? Пусть так, – пусть ты саму себя ввергла в такую бездну и лишилась высочайшей чести: зачем же делаешь и мужа участником этого ужасного падения, и кому ты назначена быть помощницею, тому сделалась наветницею и чрез вкушение малой снеди лишила его, вместе с собою, благоволения Божия? Какое крайнее безумие довело тебя до такой дерзости? Тебе не довольно было вести беспечальную жизнь, быть облеченной телом и не нуждаться ни в чем телесном, пользоваться всеми райскими плодами, кроме одного дерева? Тебе не довольно было, что все видимое находилось в вашей власти и вы имели господство над всем? Обольщенная надеждами, ты хотела подняться на самую крайнюю высоту? Так вот ты на самом опыте узнаешь, что не только не приобретешь того (чего ты надеялась), но и всего, уже дарованного вам, лишишь и себя, и мужа, и оба придете в такое раскаяние, что признаете бесполезным (сделанное), а лукавый демон, давший гибельный совет, будет смеяться и торжествовать над вами, как уже павшими и испытавшими подобное ему. Как он, возмечтав о себе более надлежащего, ниспал из усвоенного ему достоинства и низвергнут с неба на землю, тоже самое захотел он сделать и с вами – чрез преступление заповеди подвергнуть вас наказанию смертью и удовлетворить своей зависти, как и премудрый сказал: «завистью же диавола смерть вниде в мир» (Прем.2:24). «И даде, – сказано, – мужу своему, и ядоста. И отверзошеся очи обема». Велика беспечность и мужа. Хотя (предлагавшая плод) была и одной с ним природы, и жена его, но ему, как живо помнившему заповедь Божию, нужно было предпочесть ее неуместному желанию жены, не принимать участия в преступлении, для кратковременного удовольствия не лишать себя стольких благ и не оскорблять такого Благодетеля, который явил ему столько любви и даровал такую безболезненную и безбедную жизнь. Разве не позволено было тебе в избытке наслаждаться всеми другими плодами райскими? Зачем же и ты не захотел соблюсти такую легкую заповедь? Но ты, конечно, услышал от жены об обещании лукавого советника тотчас, сам увлекшись надеждою, принял участие в снеди. Поэтому и наказание простирается на обоих вас, и самый опыт научит вас – не верить внушению злого демона более, нежели Богу.
Беседы на книгу Бытия. Беседа 16.
См. Толкование на Быт. 3:5
Беседа о шестом дне творения.
Соблазняется жена словами обманщика! Обещания змия воспламеняют ее душу, и она возвышает пяту на Создателя. Она идет к мужу и обращается к нему со словами, горчайшими желчи: «почему это Бог заповедал нам не вкушать от этого дерева? В тот самый день, как мы вкусим от него, отверзутся очи наши и мы будем знать добро и зло». О, злейший совет! О, слова, горчайшие желчи! Не видела она очами своими Света истины, не слышала ушами своими Слова жизни, не вкусила устами сладости Человеколюбца, не осязала руками своими Источника света! Еще не жила она с мужем, — и уже удалила его от Бога! Не начала сожительствовать с ним, — и из царя сделала его бедняком! Еще не родила детей, а уже навлекла на них проклятие! Еще не дала им жизни, а уже заслужила изгнание, вместо помощи мужу лишила его рая! О, злоба! О, безумие! О, обольщение! Своими словами она убеждает мужа и, взяв плод, подносит обольщенному, низводит на дно ада того, кто был поставлен над зверьми и птицами, поражает душу, благороднейшую всего, что под небом, погашает свет очей, ежедневно созерцавших Бога, поселяет робость в душе, входившей смело в общение с Богом, расслабляет руки, благо-словившие птиц небесных и зверей земных и всем им имена нарекшие. Царь делается бедняком, богач — попрошайкой, друг и собеседник Божий, подобно вору, прячется под деревом, владыка делается слугой, чистый сердцем весь оскверняется, светлый душой становится мрачным. Как ясное солнце помрачается набегающей тучей, так было и здесь. Игралищем демонов становится тот, кто внушал им страх, как раб скрывается тот, кто сотворен свободным; в бесславие повергается и наравне с грязью попирается прежде почитаемый и славный.
Слово на начало Святой Четыредесятницы.
И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел
Те, кто принял в себя отраву по чьему-либо злоумышлению, ослабляют ее тлетворную силу другим снадобьем. И противоядию так же, как и губительному веществу, надлежит проникнуть во внутренности человека, чтобы всему телу была уделена целебная сила. Подобным же образом, вкусив нечто, повредившее наше естество, мы начали испытывать нужду в том, чтобы разрушенное было вновь собрано воедино - чтобы такое противоядие, по его принятии нами, своим противодействием отразило действие отравы, ранее вошедшей в тело. Что же это за противодействие? Это не что иное, как Тело [Христово], которое оказалось сильнее смерти и послужило началом нашей жизни.
Большое огласительное слово.
Змий указывает этот зловредный плод греха, не обнаружив явно того зла, которое заключал он в себе по природе своей (человек и не прельстился бы очевидным злом), но облистав видимость какой-то красотой и очаровав каким-то чувственным удовольствием при вкушении, достойным вероятия показался жене, как говорит Писание. Ибо сказано: И виде жена, яко добро древо в снедь, и яко угодно очима видети, и красно есть, еже разумети: и вземше от плода его, яде; и эта снедь для людей стала матерью смерти.
Поэтому вот что значит этот смешанный плод, по ясному истолкованию смысла Писания, по которому это древо наименовано ведением добра и зла, потому что подобно зловредности яда, вложенного в мед, поскольку услаждает чувство, кажется добром, а поскольку губит прикасающегося, делается самым крайним злом. Поэтому, когда зловредный яд подействовал на жизнь человеческую, тогда человек — это великое и дело, и имя, отображение Божественного естества, как говорит Пророк, — суете уподобился (Пс. 143, 4).
Об устроении человека.
И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел
Воздержание есть то, что отсекает вожделение. Бог заповедал первым людям: плодов дерева, которое среди рая… не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть (Быт 3:3). Но так как они не соблюли заповеди и утратили высшее райское достоинство, то были изгнаны из рая и лишены бессмертия. Вот чему закон учит нас и что влагает в нас через страдания всей твари.
Об Иакове и блаженной жизни.
Вместо Евы чувственныя, мысленная ми бысть Ева, во плоти страстный помысл, показуяй сладкая и вкушаяй присно горькаго напоения.
Великий канон, читаемый в понедельник первой седмицы Великого поста. Песнь 1.
И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел
Самое грехопадение прародителей, по сказанию Моисея, начинается во внутренности, открывается внешним действием и непосредственно сопровождается новым чувствованием состояния греховного. С уклонением от единства истины Божией во многочисленность собственных помыслов неразлучна множественность собственных желаний, не сосредоточенных в воле Божией, или похоть, которая есть ближайшая вина прельщения, которая, зачав, рождает действительный грех (Иак. 1:14-15). Ева видит в запрещенном древе не то, что оно есть, но то, чего она желает, по известным видам похоти (1 Ин. 2:16). Показалось, что дерево хорошо в пищу — вот похоть плотская. Приятно для очей — похоть очес. Вожделенно для того, что дает знание — гордость житейская. Таким образом, первый грех рождается в чувственности — стремлением к роскоши, в сердце — желанием наслаждаться без рассуждения, в разуме — мечтанием кичливого многоведения и, следственно, проницает все силы естества человеческого.
Ела. В сем заключается внешнее действие грехопадения. Дабы представить сие действие достойным смерти, его должно рассматривать в неразрывной связи со внутренним расположением ко греху, которое заключает в себе неверие, непослушание, неблагодарность, гордость против Бога и превратное употребление всех способностей. Греховное действие жены на некоторое время остается без ощутительного последствия: или потому, что яд запрещенного плода постепенно должен был воздействовать в теле; или потому, что действие совести не вдруг ощутилось в душе, занятой чувственным удовольствием. Между тем муж последует жене. При сем священный повествователь умалчивает об особенном искушении его и побуждениях ко греху. Из порядка и связи повествования видно, что он не был свидетелем разговора жены со змием. Но опаснее сего была беседа с женою, наставленною змием, и удачный, по-видимому, опыт его наставлений. Впрочем, чего желал Адам, вкушая от запрещенного плода, сие показывает упрек Божий (Быт. 3:22).
Жене показалось. Греховное расположение в душе начинается беспорядочным направлением познавательных сил. Возбужденная к любопытству и недоверчивости, жена взирает на запрещенное древо так, как бы видит его в первый раз. Она забывает взирать на него, как на предмет заповеди Божией, но рассматривает оное в предполагаемом отношении к себе, к своей чувственности, к своему сердцу, к своему разумению. Сие то начало греха заметил Соломон: вот это я нашел, что Бог создал человека прямым; а они стали искать помыслов многих (Еккл. 7:29). Различие между грехом мужа и грехом жены полагать можно то, что жена первая открыла свое сердце неизвестному искусителю, а муж поступил против непосредственного повеления Божия. В сем разуме Апостол одной жене приписывает прельщение (1 Тим. 2:14) и одному мужу грех, преступление, ослушание (Рим. 5:12, 14, 19).
Толкование на Книгу Бытия.
Первородный грех есть камень преткновения, о который сокрушается гордость нечестия; а между тем нет истины более очевидной в глазах разума, более твердой для веры, как несчастное падение наших прародителей. Все в нас и вокруг нас напоминает нам о нем; но, особенно, оно ощутительно в превратностях нашей жизни, в переходах от счастия к несчастию, от здоровья к болезни, от веселья к страданиям, словом - от жизни к смерти. Мы чувствуем, что душа наша слаба, особенно когда бывает поставлена в необходимости выдерживать страшную борьбу, делая выбор между обязанностью и удовольствием, добродетелью и пороком, любовью и ненавистью. Отсюда те бесчисленные преступления, которые со смерти Авеля (Быт. 4:8) ужасают, тяготят и оскверняют человечество.
Избранные места из священной истории Ветхого и Нового завета с назидательными размышлениями.
И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел
Итак, Господь пришел к Своим явно и [став человеком,] был носим Своим собственным созданием, которое поддерживается Им Самим [как Богом]. И непослушание, связанное с древом [познания], исправил Он Своим послушанием на древе [креста]. И обольщение, которому, к несчастью, подверглась уже обрученная мужу [Адаму] дева Ева, было разрушено посредством истины, о которой, к счастью, получила благовестие от ангела так же обрученная мужу [Иосифу] Дева Мария. Ибо как первая была обольщена словами [падшего] ангела к тому, чтобы бежать от Бога, преступив Его слово, так другая через слова ангела [Гавриила] получила благовестие, чтобы носить Бога, повинуясь Его Слову. И как первая была непослушна Богу, так вторая склонилась к послушанию Богу - чтобы Дева Мария была заступницею девы Евы. И как чрез деву [Еву] род человеческий подвергся смерти, так чрез Деву [Марию] и спасается, потому что непослушание девы уравновешено послушанием Девы. Грех первозданного человека [Адама] получил исправление чрез наказание Перворожденного [Сына Божиего], и хитрость змея побеждена простотою голубя, и таким образом разорваны узы, которыми мы были привязаны к смерти.
Против ересей.
И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел
Она поспешила вкусить прежде мужа, чтобы стать главою того, кто был ее главою, соделаться повелительницей того, от кого должна была принимать повеления, быть по божеству старее того, пред кем моложе была по человечеству.
…Искусительное слово не ввело бы в грех искушаемых, если бы руководством искусителю не служило собственное их желание. Если бы и не пришел искуситель, то само дерево красотой своей привело бы к борьбе из-за их тяги к обладанию. Хотя прародители искали себе извинения в совете змея, но более, нежели совет змея, повредило им собственное пожелание.
Толкование на Книгу Бытия.
И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел
См. Толкование на Быт. 3:5
И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел
Зачем ты бежишь от самого темного вопроса о душе? В раю восстание началось с души; отсюда и согласие с советом преступить заповедь. Поэтому и змей сказал: будете, как боги. Но этот грех совершил весь человек. Тогда плоть сделалась плотью греха, и ее пороки могут быть исцелены только подобием плоти греха.
Против Юлиана-пелагианина.
Через Христа нам дан пример жизни, то есть указан неложный путь, которым придем к Богу. Ибо мы можем вернуться к Нему только через смирение - мы, преданные гордыне: ведь сказано было первым из нас: вы будете, как боги. И вот Христос дал нам пример смирения, то есть обратного пути, которым надлежало пройти. Сам Искупитель наш соизволил явить нам этот путь: Он не почитал хищением быть равным Богу, но уничижил Себя Самого, приняв образ раба (Фил 2:6-7), чтобы Начало путей человеческих - Слово, через Которое все начало быть (Ин 1:3) - сделалось человеком.
О вере и символе веры.
И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел
Что зрение, вкус и прочие чувства рассеивают память сердца, если пользоваться ими без меры, об этом первая возвещает нам Ева. Ибо пока не взглянула она на заповеданное древо со сладострастием, дотоле тщательно помнила заповедь Божию. Покрываемая ради этого как бы крыльями любви Божией, не ведала она и наготы своей. Когда же воззрела на то древо сластолюбиво, коснулась его с огромным вожделением и наконец вкусила от плода его с неудержимым пожеланием. И тотчас испытала она склонность к самоуслаждению плоти и, как обнаженная, соединившись с этой страстью, свое желание она целиком предала во власть стремления к получению наслаждений мира сего. К своему падению добавила она - через действие внешней привлекательности плода - и падение Адама. Вследствие этого уму человеческому стало трудно помнить о Боге или Его заповедях.
Мы же, всегда с непрестанною памятью о Боге взирая во глубину сердца своего, будем проводить эту падкую на прелести жизнь как слепые очами - поскольку любомудрию воистину духовному свойственно сохранять не блуждающим присущий нам импульс смотреть на приятное для глаз. Этому и многоопытнейший Иов научает нас, говоря: и сердце мое следовало за глазами моими (Иов 31:7). Такой образ действий есть верный признак крайнего воздержания.
Сто глав о духовном совершенстве.
И виде жена, яко добро древо в снедь и яко угодно очима видети и красно есть, еже разумети: и вземши от плода его яде, и даде мужу своему с собою, и ядоста
Слова диавола произвели желаемое им действие. Мысль быть равною с Богом по многоведению и независимою от Него овладела душою Евы. Внутреннее падение или отпадение от Бога уже совершилось, борьба душевная кончилась торжеством помыслов неправых. Оставалось внешним образом показать внутри зародившийся грех. И вот теперь она уже другими глазами, чем прежде, смотрит на древо. И прежде она не раз взирала на него, но это воззрение возбуждало в ней одно благоговейное удивление совершенствам Творца, открывшимся в красоте древа, напоминало о покорности Богу и о неизбежном за непокорность наказании; теперь же совершенно изменился взгляд на то же древо. Она «виде, яко добро древо в снедь», т. е. ей показалось, что плод древа вкусен и питателен, – значит в ней заговорила чувственность, которая дотоле сдерживаема была уздою страха; «яко угодно очима видети», т. е. по самому виду древесный плод показался ей так красив, что все бы смотрела на него, – значит в Еве открылась та рассеянность чувств, с которой несовместно искание единого на потребу, помышление о Боге; но преимущественно древо показалось ей прекрасным потому, что вкушение от плодов его обещало ей Божеское ведение добра и зла: «красно еже разумети». Желание достигнуть этого ведения, поддерживаемое чувственностью и суетностью, было столь сильно в ней, что она «вземши от плода его [древа] яде и даде мужу своему с собою и ядоста». Она убедила к тому своего мужа повторением ему слов змия и своим примером. Тяжело согрешила жена, потому что и сама впала в преслушание воли Божией, и мужа увлекла к тому же. Но не менее тяжко пал муж, когда послушался больше жены чем Бога, от которого притом непосредственно принял заповедь. Вместо того, чтобы внушить жене, как худо она поступила, и расположить ее к раскаянию, он поспешил последовать ее внушению и примеру: его могло поразить опасение, что если он сохранит верность заповеди, то утратит свое первенство над женою, которая получит над ним перевес божеским ведением добра и зла.
Толкование на паремии из книги Бытия.
И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел
Грехопадение прародителей.
«И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает познание…» Когда диаволу удалось не только уничтожить в Еве страх смерти, но и пробудить в ней честолюбивые помыслы широкого познания и высокого могущества (как боги), то в душе ее, строго говоря, уже совершился процесс мысленного падения; оставалось только, чтобы это греховное настроение обнаружилось вовне, выразилось в преступном деянии. Тут на помощь искусителю пришло непосредственное впечатление от самого запрещенного древа, раздражающе повлиявшее на все ее чувства. В этом последнем, так картинно и глубоко-психологично изображенном в Библии, акте грехопадения Евы основательно находят все те три главных типа греха, которые Апостол Иоанн (1 Ин. 2:16) различает, как похоть плоти (хорошо для пищи), похоть очес (приятно для глаз) и гордость житейская (вожделенно, потому что дает знание).
«и ела, и дала также мужу своему…» Прельщенная соблазнительной речью диавола и окончательно отуманенная чувственным раздражением от древа, Ева срывает запрещенный плод и вкушает от него (2 Кор. 11:3). Пав сама, она спешит приобщить к своему поступку и мужа, делая это, по мнению большинства толковников, без особенного злого умысла, так как яд греха еще не успел проникнуть в ее душу и отравить спокойствие совести.
«и он ел…» Если Еву в падении, до некоторой степени, извиняла ее сравнительная природная слабость, преувеличенно-формальное и чисто внешнее представление о заповеди, наконец, непосредственно-чувственное впечатление от древа, то Адам, получивший от самого Бога грозную заповедь и на самом себе испытавший столько проявлений божественной любви, не имел никаких смягчающих его вину обстоятельств, так что его грех есть чисто духовное преступление и тяжелее греха Евы (Рим. 5:12, 14; 1 Кор. 15:21-22; 1 Тим. 6:14).