Ст. 17-20 И побежал раб навстречу ей и сказал: дай мне испить немного воды из кувшина твоего. Она сказала: пей, господин мой. И тотчас спустила кувшин свой на руку свою и напоила его. И, когда напоила его, сказала: я стану черпать и для верблюдов твоих, пока не напьются. И тотчас вылила воду из кувшина своего в поило и побежала опять к колодезю почерпнуть, и начерпала для всех верблюдов его
Рассуди, возлюбленный, как это было важно, что нежная девица, черпавшая воду, не только не отказала (рабу) в просьбе, но и сложила водонос с плеч, и позволила напиться из него просящему, притом чужестранцу и вовсе ей неизвестному, да и не только его, но и всех верблюдов напоила, и таким поступком представила доказательство своего душевного благородства. Или вы не знаете, что и мужи многие часто отказывают в таких просьбах? Да что я говорю о подаянии воды? Иногда люди, держащие в руках зажженные свечи, на просьбы других, подходящих к ним людей – подождать немного и дать им зажечь свою свечу, не хотят и этого сделать, тогда как нисколько не убавится огня, хотя бы и тысячи были желающих зажечь. А здесь – женщина, девица, несущая водонос на плечах, не только не вознегодовала на просьбу, но сделала даже сверх просьбы: и странника напоила, и верблюдов добровольно поспешила напоить. А все это устроил человеколюбец Бог, внявший молитвам праотца и пославший пред ним ангела Своего, чтобы все сделалось так, как просил раб. Таким образом раб на самом деле узнал силу молитв праотца, нашел девицу, какой желал, и видел ее чрезвычайное страннолюбие.
Беседы на книгу Бытия. Беседа 48.
Велико гостеприимство этой женщины, велико и целомудрие; то и другое весьма ясно можно видеть как из действий, так и из слов ее. Видишь ли, как ни целомудрие не вредило гостеприимству, ни гостеприимство не растлевало целомудрия? В том, что она не первая подошла и не сама начала разговаривать с мужчиною, обнаружилось ее целомудрие; а в том, что она не отказала в просьбе и не уклонилась, обнаружилось гостеприимство и великое человеколюбие. Как в том случае, если бы она первая подошла и стала разговаривать с ним, ничего не говорившим, она показала бы наглость и бесстыдство, так в том случае, если бы она отказала ему в его просьбе, обнаружила бы жестокость и бесчеловечие. Но она теперь не сделала ни того ни другого: ни повредила гостеприимству для целомудрия, ни уменьшила достоинства целомудрия для гостеприимства, но всецело явила ту и другую добродетель, показав ожиданием просьбы целомудрие, а услугою после просьбы – невыразимое гостеприимство. Подлинно, было знаком невыразимого гостеприимства то, чтобы доставить не только просимое, но предложить еще нечто больше просимого. Хотя предложенное ею была вода, но она только в этом и была властна тогда. А об гостеприимных обыкновенно судят не по драгоценности данного, но по возможности, с какою они дают. Так Бог похвалил и подающего чашу холодной воды, и о той, которая положила две лепты, сказал, что она положила больше всех, потому что положила тогда все, что имела. Так и эта угостила доброго человека тем, больше чего не могла предложить ему. Не напрасно прибавлены слова: потщася и тече и тому подобные, но чтобы ты видел усердие, с каким она делала дело, не против воли, не по принуждению, не с досадою и негодованием. Не дело только, но и готовность служит доказательством ее добродетели; и человека незнакомого и в первый раз встретившегося тогда она называет господином. Как свекор ее Авраам не спрашивал прохожих: кто вы и откуда, куда идете и откуда пришли? – но просто собирал плоды гостеприимства, так и она не сказала: кто ты, откуда и для чего пришел? – но, собирая обильные плоды гостеприимства, оставила все постороннее. Она хорошо знала, что чужестранец стыдлив больше всех и потому имеет нужду в великой приветливости и непытливой скромности; и если мы станем расспрашивать его и разведывать, то он тяготится и уклоняется и приходит с неудовольствием. Поэтому ни она не поступила так с этим человеком, ни свекор ее не поступал так с странниками, чтобы не отогнать добычи, но старался только услужить прохожим и, приобретши чрез них те плоды, каких желал, потом отпускал их.
Похвала Максиму и о том, каких должно брать жен.