Вода, текущая в долину, яже на восток, и нисходящая к северу, изображает учение Апостолов, которое изшло, сообщено было язычникам и усладило их.
Ст. 8-9 Вода идет до моря в воды гнилыя, и исцеляет воды. И всяка душа, рождающаяся на всяком месте, на неже найдет река сия, жива будет: и будут тамо рыбы многи зело, яко приидет тамо вода сия, и исцелит. Рыбы многи изображают ревнителей, готовых на дело проповеди и стоящих во главе верных народов.
И сказал мне: эта вода течет в восточную сторону земли, сойдет на равнину и войдет в море; и воды его сделаются здоровыми
За невозможностью проследить многоверстное течение реки лично, пророк получает от ангела сведения об этом. - “В восточную сторону земли”. “Сторону”, по-евр. гелилла, округ, Нав XXII:20 и д. LXX приняли за собственное имя: “в Галилею”; но это слово собственным именем стало гораздо позднее; здесь разумеется восточная часть Иудеи, Иерихонская область. - “Равнину”, евр. арава, соб. степь, что LХХ опять приняли за соб. имя: “ко Арави”: слово, действительно, было собственным именем, но им обозначался не известный полуостров, а “южная часть низменности между заливом Акаба и Мертвым морем, с которым ныне исключительно связано имя Ел - Араба, так равно и нынешний Гор между Мертвым морем и Генисаретским озером” (Buhl, Geographic d. alt. Palastina, 111 и д.): здесь разумеется вторая Арава, - иудейская равнина к западу от Мертвого моря. Вообще это море окружено равниной со всех сторон, почему называлось морем равнины (4 Цар XIV:25: йам гаарава, рус. “море пустыни”, слав. “море Аравитское”). - “В море”. Настолько ясно, какое, что не требовалось определения. После “войдет в море” - евр. непонятная добавка: “к морю гаммуцаим”, второе слово видимо имеющее своим корнем йаца выходит, может быть, только part Hof (страд. прич.) от этого гпагола, - форма невозможная от сред. глагола, - и притом член необъясним. LXX считали существительным: “к воде исхода”, ekbolhV должно быть к излитию, к устью реки (может быть, Иордана). Вульг. exibunt, т. е. воды, войдя в море, выходили потом из него другой рекой. Слово близко по начертанию к “соленый” (гамуцим) и новейшие толкователи читают его так. “И воды его сделаются здоровыми”. Ныне вода в Мертвом море очень ясна и прозрачна, но сильно солена, горька и вызывает тошноту; взятая на губы, она производит ощущение как бы сильного раствора квасцов. В древности, по-видимому, вода его была гораздо хуже. По Тациту (Hist. V, 6), “вода в этом громадном озере по вкусу хуже морской, вредоносна для жителей самим запахом своим, не волнуется от ветра, не терпит рыб и обычных птиц”. По блаж. Иерониму, “в нем не может жить ничто живое, - это самое горькое море, по-греч. называемое limnh asfaltou, т. е. озером смолы”. Пророк смотрит на воды этого моря как на больные и ожидает в будущем исцеления их; причем может быть, Мертвое море берется как наиболее больная часть природы.