Но Он молчал и не отвечал ничего. Опять первосвященник спросил Его и сказал Ему: Ты ли Христос, Сын Благословенного

Кто Христос, познавай по тем, кто отвергает Его, чтобы самим неизбежным признанием их твое невежество было оспорено. Дело в том, что, когда иудеи не знали Христа во плоти, они, тем не менее, знали, что Христос - Сын Божий, и лжесвидетельствовали всякую ложь против Него. Так священнослужитель спрашивает Его: Ты ли Христос, Сын Благословенного? (ср. Мф. 26:63) Отвергая таинство, они, однако, не отвергают естества. Ведь не спрашивают, существует ли Христос Сын Божий, но есть ли Иисус тот самый Христос? Они ошибаются в отношении человека, но не Сына Божия, и их сомнение не в том, Божий ли Сын Христос. Спрашивая, является ли Иисус Христом, они не отрицают, что Христос - Сын Божий.

О Троице.

Но Он молчал и не отвечал ничего. Опять первосвященник спросил Его и сказал Ему: Ты ли Христос, Сын Благословенного

Между тем, Господь не отвечал на эти лжесвидетельства, так же как и на первое (Мф. 26, 63). То, что Он мог сказать в объяснение смысла слов Своих, не послужило бы к Его оправданию: смерть Его уже была решена в сердце первосвященников. С другой стороны, поскольку слова Господа заключали в себе символическое предсказание о Его смерти и воскресении, то пояснение их смысла было бы странно и бесполезно в настоящих обстоятельствах и привело бы только к недоумениям и насмешкам. Молчание, наконец, было самым лучшим ответом уже потому, что свидетели не были согласны между собой, а такое разногласие делало их показания совершенно недействительными перед законом.

Судьи, при всей личной ненависти к Подсудимому, сами чувствовали слабость лжесвидетельств; но величественное молчание Его для мелкого самолюбия казалось непростительным невниманием или презрением. Если бы Господь защищал Себя, то могли надеяться, что в собственных Его словах найдется что-либо противное закону; ибо первосвященники и книжники не раз испытали на себе строгость Его обличений, воспринятую ими как дерзость и богохульство.

Последние дни земной жизни Господа нашего Иисуса Христа.

Он (Христос) молчал и не отвечал ничего

Чем отвечать подвижнику добра на ухищрения зла? Молчаньем, терпеньем. Его опора – Бог, и в Божие Царство он идет. Если мир ненавидит его, то это знак, что он на верном пути. Если бы он был от мира, то мир любил бы свое (Ин. 15:19). Мир, клевеща на правду, сам свидетельствует о себе, что дела его злы. Что отвечать Ему? Оправдываться и говорить о правде? Но открывать миру правду – не значит ли показывать миру, что его истина есть ложь? И не вызовет ли разоблачение зла еще большее озлобление мира-зла? Потому и Христос молчал и не отвечал ничего.

Благовестие Святого Евангелиста Марка. Духовные размышления.

Но Он молчал и не отвечал ничего. Опять первосвященник спросил Его и сказал Ему: Ты ли Христос, Сын Благословенного

Не напрасно Ему предшествовало пророчество: И как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих (Ис. 53:7), не отвечая вопрошающим со всех сторон. И хотя Он так часто отвечал спрашивающим Его, здесь Он не захотел отвечать, чтобы вызвать это сходство с агнцем. Его молчание было молчанием безвинного, а не виновного. Во время суда Он не открывал Свои уста, подобно агнцу, не потому, что связан был Своими грехами, но потому, что смиренно приносил Себя в жертву за грехи других.

Трактат на Евангелие от Иоанна.

Ст. 61-65 Но Он молчал и не отвечал ничего (См. Толкование на Мк. 14:55) Опять первосвященник спросил Его и сказал Ему: Ты ли Христос, Сын Благословенного? Иисус сказал: Я; и вы узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных. Тогда первосвященник, разодрав одежды свои, сказал: на что еще нам свидетелей? Вы слышали богохульство; как вам кажется? Они же все признали Его повинным смерти. И некоторые начали плевать на Него и, закрывая Ему лице, ударять Его и говорить Ему: прореки. И слуги били Его по ланитам

Первосвященник снова спрашивает Иисуса не с тем, чтоб, познав истину, уверовать, но чтобы иметь какой-либо предлог к осуждению. К словам «Ты ли Христос» (помазанник) - он присовокупляет «Сын Благословенного». Ибо многие были помазанниками, так как назывались сим именем и цари, и первосвященники, но ни один из них не был Сын Бога, присно благословляемого и прославляемого. Иисус сказал: «Я». Хотя и знал, что они не уверуют, однако, вынужден был отвечать, дабы они впоследствии не могли сказать, что если бы мы слышали от Него прямое свидетельство о Себе Самом, мы уверовали бы. Поэтому-то и осуждение их будет тем большее, что они, и слышав это свидетельство, не уверовали. «И вы узрите, - говорит Он, - Сына Человеческого, сидящего одесную силы», то есть Отца (силой называет здесь Отца). Ибо Он приидет снова не без тела, но таким, что может быть видим и узнан распявшими Его. При этом архиерей исполнил обычай (разодрал одежду). Ибо, когда случалась с иудеями какая-либо беда или скорбь, они раздирали одежды. В настоящем случае архиерей разодрал одежду свою в знак того, что Иисус будто бы произнес хулу на Бога и таким образом произошло великое зло. Но прилично сказать при сем с Давидом: «Разделишася, и не умилишася» (Пс. 34, 15). Но это раздрание было вместе и образом раздрания и упразднения иудейского первосвященства, хотя первосвященник и не сознавал сего. Когда таким образом архиереи согласно осудили Его (Христа), тогда слуги, накрывши Его, стали бить и говорить: «угадай», кто ударил тебя? Если же столько претерпел за нас Господь наш, то мы сколько должны претерпеть ради Его, чтобы воздать равным Владыке? О, это страшно!

Но Он молчал и не отвечал ничего. Опять первосвященник спросил Его и сказал Ему: Ты ли Христос, Сын Благословенного

См. Толкование на Мк. 14:53