Ст. 10-11 Если Он пройдет и заключит кого в оковы и представит на суд, то кто отклонит Его? Ибо Он знает людей лживых и видит беззаконие, и оставит ли его без внимания

Часто бывает так, что дух обращает разум к вышнему, но на него внезапно тяжелыми испытаниями обрушивается плоть. Когда душа возводится к созерцанию небесного, она приводится в смущение образами непристойных деяний. Жало плоти внезапно вонзается в того, кто в священном созерцании уходил за пределы плоти. Небо и преисподняя закрываются вместе, когда один и тот же разум одновременно освещает полет созерцания и ослепляет груз искушения. Душа стремится увидеть, к чему ее влечет, но, будучи подчиненной помышлению, она принимает то, что заставляет ее стыдиться. С неба рождается свет, преисподней же владеет мрак. Небо и преисподняя становятся одним, когда душа, уже видящая свет небесной отчизны, принимает и мрак тайного искушения, исходящего от противоборствующей плоти…

Мы могли бы добавить объяснение к упомянутому: «Поскольку он видит, что пороки, покуда их терпят, возрастают, то, судя, он низводит на нет свои дары». Однако должно соблюдать правильный порядок: сначала следует распознать суетность, затем рассмотреть беззаконие. Конечно, любое беззаконие есть суета, но не всякая суета есть беззаконие. Ведь мы делаем суетное всякий раз, как мыслим о преходящем. Потому и говорится, что исчезает то, что перестает быть видимым глазу. Вот и псалмопевец говорит: Подлинно, совершенная суета - всякий человек живущий (Пс. 38:6). Живя, он лишь приближается к гибели, так что справедливо и назван суетой. Однако никак не справедливо назвать жизнь его беззаконием, потому что хотя и в наказание за грех он нисходит, но это не грех сам по себе, что он уходит из жизни. Итак, все суета, что проходит. Потому и Соломон говорит: Все суета (Еккл. 1:2). Но после суеты сразу же помещается беззаконие, так как, покуда мы ведомы по чему-то преходящему, мы к чему-то оказываемся во вред нам привязанными; и если душа не держится своего постоянства, убегая от самой себя, она устремится к порокам. От суетности разум впадает в беззаконие, для которого привычны дела изменчивые, - оно от одного быстро переходит к другому, порождая и увеличивая вину. И суету можно понимать как грех, и словом беззаконие можно выразить большую степень вины.

Нравственные беседы

Нравственный смысл

Если Он ниспровергнет все или заключит во едином, то кто будет Ему противоречить

Или кто может сказать Ему: «Зачем Ты это делаешь»? Господь ниспровергает небо, когда страшным и сокровенным промышлением сокрушает высоту человеческого созерцания. Он ниспровергает преисподнюю, когда попускает, чтобы чей-либо нетвердый ум ниспал в своих искушениях в еще худшее. Он ниспровергает землю, когда пресекает происхождение плода в добром деле вторгшимися препятствиями. Он ниспровергает море, когда возмущает колебание нашей неустойчивости внезапно находящим страхом. Ведь беспокойное сердце в своем сомнении сильно страшится именно потому, что колеблется, и опрокидывается, подобно морю, когда возмущается наш трепет перед Богом при размышлении о страхе на Его Суде. Итак, поскольку мы кратко сказали, как Он ниспровергает небо и преисподнюю, землю и море, то теперь остается, чтобы мы немного усерднее показали, как это может быть заключено во едином.

Ведь часто бывает, что Дух уже возносит ум на небо, но, тем не менее, плоть борет его тяжкими искушениями. И когда дух ведется к созерцанию небесного, он отвергается по причине предлежащих образов недозволенных действий. Ведь жало плоти (2 Кор. 12:7) внезапно поражает того, кого святое созерцание исхитило из плоти. Поэтому заключаются небо и, вместе, преисподняя, когда один и тот же ум просвещает восхождение созерцания и помрачает тяжесть искушения, чтобы он со вниманием смотрел на то, к чему стремится, и стыдился того, что потерпел, быв побежден в помысле. Ведь свет исходит с неба, преисподней же обладает тьма. Поэтому небо и преисподняя обращены к одному, когда ум и уже созерцает свет небесного отечества, и все еще переносит тьму тайного искушения в борьбе с плотью. Разумеется, Павел уже взошел на вершину третьего неба, уже познал райские таинства и, однако, все еще испытывая борьбу с плотью, воздыхал, говоря: В членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих (Рим. 7:23). Итак, что, как не небо и преисподнюю, заключил Бог в душе этого великого проповедника, который уже воспринял свет тайного видения и, тем не менее, все еще переносил плотскую тьму? Выше себя он видел то, к чему с радостью стремился, а в себе он сознавал, что печалится и страшится. Его уже просветил свет небесного отечества, тьма искушений все еще возмущала его дух. Поэтому вместе с небом совершается ад, потому что его, просвещенного, и воодушевляло спокойствие, и его, искушенного, поражала скорбь.

И часто бывает, что вера уже укоренена в уме, но, тем не менее, она в некоторой мере оскудевает по сомнению, поскольку она и возносится над видимым, будучи тверда, и, будучи нетверда, колеблется от чего-либо. Ведь, по большей части, она возвышается к желанию вечного, и, поощряемая побуждениями, возрожденными в мыслях, противоречит сама себе. Так что земля и море заключаются во едином, когда один и тот же ум и укрепляет непоколебимость твердой веры, и, с другой стороны, от некоторой изменчивости совращает ветер неверного сомнения. Разве не знал, что в его душе заключаются земля и море тот, кто, и надеясь по вере, и сомневаясь по неверию, говорил: Верую, Господи! помоги моему неверию? (Мк. 9:24). Итак, что это такое, заявляющее, что верует, и нуждающееся, чтобы помогли его неверию, как не то, что землю с морем заключенными в своих помышлениях усматривает тот, кто и тверд уже в вере, чтобы начать молиться, и еще, будучи нетверд, испытывал колебания сомнения от неверия?

Α то, что попускается происходить по тайному промышлению, – это, когда ум уже начал возвышаться к праведности, и его борет наследие его порочности, поскольку сама эта брань или воздвигает сопротивляющийся ум, или же сокрушает совращенный. Посему правильно сказано: Если Он ниспровергнет все или заключит во едином, то кто будет Ему противоречить? Или кто может сказать Ему: «Зачем Ты это делаешь»?– потому что, разумеется, суд Божий нельзя ни разорить сопротивлением, ни постигнуть исследованием, когда Он или отнимает добродетели, которые даровал, или, не отнимая их полностью, попускает восстать брани страстей. Ведь часто сердце отдается превозношению, когда укрепляется в хороших результатах в добродетелях, но, когда Творец видит скрытые движения дерзости в помысле, Он оставляет человека предоставленным самому себе, чтобы его ум, будучи оставлен, познал, что он такое, так как не подобало ему радоваться в беззаботности.

Моралии на книгу Иова.

Ст. 10-11 Если Он пройдет и заключит кого в оковы и представит на суд, то кто отклонит Его? Ибо Он знает людей лживых и видит беззаконие, и оставит ли его без внимания

Протест не только безрассуден, но и бесполезен. Божественные определения, основанные на всестороннем знании беззакония, даже замаскированного, прикрытого ложью, справедливы и в силу этого неотвратимы. Человек должен им подчиниться.

Толковая Библия.