ни у кого не ели хлеба даром, но занимались трудом и работою ночь и день, чтобы не обременить кого из вас
И какое зло - праздность, нужно ли говорить об этом, когда апостол ясно повелевает не трудящемуся даже и не есть (Ср.: 2 Сол. 3:10)? Поэтому, сколько необходимо каждому ежедневно вкушение пищи, столько же необходимо и дело по мере сил. Ибо не напрасно Соломон написал в похвалу: и не ест хлеба праздности (Притч. 31:27); и еще апостол пишет о самом себе: ни у кого не ели хлеба даром, но занимались трудом и работою ночь и день, хотя, благовествуя Евангелие, имел он право жить от Евангелия… Посему надобно бояться, чтобы и нам в день суда не сказано было то же самое, когда Давший нам силы заниматься делом потребует и делания, соразмерного с силами, потому что кому много вверено, с того больше взыщут (Лк. 12:48).
…Таким образом, достигнем душевной собранности, когда, по выше сказанному, при всяком действии будем у Бога просить успеха в делании, воздавать благодарения Даровавшему деятельную силу и соблюдать цель благоугождения Ему. Ибо если не употребим при этом сего способа, то как может быть совмещено сказанное у апостола: Непрестанно молитесь (1 Сол. 5:17), и: занимались… работою ночь и день. Итак, если и законом предписывается благодарение во всякое время, и по природе и разуму оказывается необходимым для нашей жизни, не следует пренебрегать временем молитвы, установленным в братствах, которое избрано нами по необходимости, потому что каждое из них особенным образом напоминает о благах, подаваемых от Бога.
Пространные аскетические правила.
ниже туне хлеб ядохом у кого, но в труде и подвизе, нощь и день делающе, да не отягчим никогоже от вас
См. Толкование на 2 Сол. 3:7
ни у кого не ели хлеба даром, но занимались трудом и работою ночь и день, чтобы не обременить кого из вас
И никогда даром хлеб не ели у кого-либо.
Толкование на 2-е послание к Фессалоникийцам.
ни у кого не ели хлеба даром, но занимались трудом и работою ночь и день, чтобы не обременить кого из вас
Притворство смирения авва Серапион в одно время хорошо обличил. Однажды пришел к нему один человек, который видом и словами показывал большое самоуничижение; старец по обычаю пригласил его совершить с ним молитву; тот, никак не соглашаясь на его просьбу, кланяясь, уверял, что он подвержен стольким грехам, что недостоин даже дышать этим общим воздухом, и не садился на рогожу, а на землю, а тем более не согласился на омовение ног. По окончании обеда, когда обычай призывал к собеседованию, авва Серапион начал кротко, благосклонно увещевать его, чтобы он праздным бродягою, особенно поскольку он молод и так здоров, по легкомысленному непостоянству не расхаживал повсюду, но, сидя в келье, по правилам старцев, содержался лучше своим трудом, нежели на чужой счет. Этого не допускал и апостол Павел, и, хотя за труд проповеди Евангелия он имел право на пропитание от других, однако ж лучше хотел день и ночь работать, чтобы своими руками приготовлять ежедневное пропитание себе и тем, которые служили ему, а работы производить не могли. На это он так оскорбился и опечалился, что не мог скрыть досаду в сердце, не обнаружить в лице. Старец сказал ему: сын мой! ты приписывал себе все тяжкие преступления, не боясь бесславия столь грубых пороков, навлекал на себя худое мнение; почему же теперь на наше простое увещевание, которое не только не содержит в себе никакого поношения, но и выказывает желание назидания и любви, ты, как вижу, возмутился таким негодованием, что не мог не обнаружить его и на лице, не мог даже притворно показывать вид спокойный? Или, может быть, когда ты уничижал себя, не ожидал ли, что я выскажу изречение: «первый в тяжбе своей прав» (Притч. 18:18)? Потому надо стяжать истинное смирение сердца, которое состоит не в притворстве наружном и на словах, а в искреннем уничижении духа.
Собеседования.
ни у кого не ели хлеба даром, но занимались трудом и работою ночь и день, чтобы не обременить кого из вас
О, если бы и мы могли сказать то же, что апостол Христов! Но мы, надобно сознаться, часто туне хлеб ядим, а иногда даже и бесчинствуем в глазах своих прихожан. Не в труде и подвизе нощь и день делающе, как апостолы, а в лености и нерадении, не думая ни об одном из своих детей духовных, проводим мы свое время. Иногда, точно, в труде и подвизе проводим мы время – но в каком труде?
Дневник. Том II. 1857-1858.
ни у кого не ели хлеба даром, но занимались трудом и работою ночь и день, чтобы не обременить кого из вас
Разве что кто-то дерзнет предположить или утверждать, что апостол Павел не принадлежал к числу тех, кто, оставив все, последовал за Христом (Ср.: Мф. 19:21), поскольку он своими руками добывал себе пропитание, чтобы не обременять никого из тех, кому он проповедовал Евангелие? Тем вернее исполнилось то, что он говорит: Я более всех их потрудился, и добавляет: не я, впрочем, а благодать Божия, которая со мною (1 Кор 15:10), так что благодати Божией, очевидно, надлежит приписать также и то, что он мог и духом, и телом работать до такой степени, что более их всех потрудился, не переставая Евангелие проповедовать и, однако, не превращая его, как те, в средство поддержания своего существования (Ср.: Рим. 15:20).
Трактат на Евангелие от Иоанна.
ни у кого не ели хлеба даром, но занимались трудом и работою ночь и день, чтобы не обременить кого из вас
См. Толкование на 2 Сол. 3:7
ни у кого не ели хлеба даром, но занимались трудом и работою ночь и день, чтобы не обременить кого из вас
См. Толкование на 2 Сол. 3:7