Ст. 26-27 Отвеща им Иисус и рече: аминь, аминь глаголю вам, ищете Мене, не яко видесте знамение, но яко яли есте хлебы и насытистеся: делайте не брашно гиблющее, но брашно пребывающее в живот вечный, еже Сын Человеческии вам даст: Сего бо Отец знамена Бог
Снисходительность и кротость не везде полезны; бывают случаи, когда учителю нужна и строгость. Так, когда ученик ленив и упрям, нужно употребить против него и наказание, чтобы возбудить его от лености. Так поступил и Сын Божий, и во многих других случаях, и в настоящем. Когда народ пришел и, найдя Иисуса, стал с лестию говорить Ему: Равви, когда где бысть? – то Он, чтобы показать, что не ищет чести у людей, а имеет в виду одно только – спасение их, отвечал ему со строгостию. Он хотел этим не только исправить народ, но и открыть и обнаружить его мысли. Что же Он говорит? Аминь, аминь глаголю вам (определительно и утвердительно), ищете Мене, не яко видесте знамение, но яко яли есте хлебы и насытистеся. Поражает словом и обличает, но не жестоко и сильно, а с большим снисхождением. Не сказал: о, сластолюбцы и чревоугодники! Я совершил столько чудес, но вы никогда не последовали за Мной, и не подивились совершенному; но – с некоторою кротостию и спокойствием: ищете Мене, не яко видесте знамение, но яко яли есте хлебы и насытистеся, указывая не на прежние только чудеса, но и на чудо настоящее. Он как бы так говорит, чем и обличает их: не чудо над хлебами поразило вас, а то, что вы насытились. А что Он это говорил о них не по догадке, это они сами тогда же показали. Они, действительно, затем снова и пришли, чтобы насладиться тою же пищею, а потому-то и говорили: отцы наши ядоша манну в пустыни (ст. 31), опять привлекая Его к пище плотской, что и заслуживало обвинения и величайшего осуждения. Но Христос не останавливается на обличении, а присоединяет к нему и наставление, говоря: делайте не брашно гиблющее, но брашно, пребывающее в живот вечный, еже Сын Человеческий вам даст: сего бо Отец знамена Бог (ст. 27). А эти слова имеют такое значение: не заботьтесь нисколько об этой пище, но – о той, духовной. Но так как некоторые из людей, желающих жить праздно, злоупотребляют этими словами, как будто бы Христос отвергал в них трудолюбие, то теперь благовременно ответить и им. Они порочат целое, так сказать, христианство и подвергают его осмеянию за праздность. Но прежде надобно обратиться к изречению Павла. Что же он говорит? Поминайте Господа, рекшего: блаженнее есть паче даяти, нежели приимати (Деян. 20, 35). Но из чего было бы давать тому, кто сам ничего не имеет? Как же Марфе сказал Иисус: печешися и молвиши о мнозе, едино же есть на потребу. Мария же благую часть избра (Лк. 10, 41, 42); и еще: не пецытеся на утрей (Мф. 6, 34)? Необходимо теперь все это разрешить не только для того, чтобы отвратить людей праздных, если только захотят, но и для того, чтобы показать, что слова Божии не противоречат между собою. Вот и в другом месте Апостол говорит: молим же вы избыточествовати паче и любезно прилежати, безмолвствовати и деяти своя, да ходите благообразно ко внешним (1 Сол. 4, 10–12); и еще: крадый ктому да не крадет, но паче да труждается, делая своима рукама, да имать подаяти требующему (Еф. 4, 28). Здесь Павел заповедал даже не просто заниматься делом, но с таким трудом, чтобы было из чего подать и другому. И в другом месте опять он же говорит: требованию моему и сущим со мною послужисте руце мои сии (Деян. 20, 34). И в Послании к Коринфянам говорил: кая убо ми есть мзда? Да благовествуяй без мзды положу благовестие (1 Кор. 9, 18). И когда он был в том городе (в Коринфе), то находился у Акилы и Прискиллы, и трудился (Деян. 18, 3): бяху бо скинотворцы хитростию. Все это по видимому находится в большом противоречии с сказанным, и потому необходимо представить на это разрешение.
Что же нам ответить? Что не пещись не значит не трудиться, но – не привязываться к вещам житейским, то есть не заботиться о покое на завтра, но считать эту заботу излишнею. Можно и трудиться – и не собирать ничего на завтра, можно и трудиться – и ни о чем не пещись. Попечение и труд не одно и то же. Иной и трудится не для того, чтобы полагаться на труд, но чтобы подать нуждающемуся. Равным образом и слова, сказанные к Марфе, относятся не к труду и занятию делом, а к тому, что надобно знать время (для труда) и времени, определенного для слушания, не употреблять на дела плотские. Значит, Он сказал те слова не с тем, чтобы вовлечь Марфу в праздность, но чтобы привлечь к слушанию. Я пришел, говорит Он, научить вас необходимому; а ты беспокоишься об обеде? Ты хочешь Меня принять и приготовить дорогую трапезу? Приготовь другой пир, предложи Мне усердное слушание и подражай ревности сестры. И не с тем это Он сказал, чтобы запретить гостеприимство, нет, совсем нет, – но чтобы показать, что во время слушания не должно заниматься другими делами. А словами: не делайте брашна гиблющего – не то дает разуметь, будто должно жить в праздности (это-то по преимуществу и есть брашно гиблющее, так как всякому злу научила праздность – Сир. 33, 28), но то, что должно трудиться и подавать. Вот это брашно уже не гиблющее. Кто, живя праздно, предается чревоугодию и роскоши, тот делает брашно гиблющее. Напротив, если кто, трудясь, питает, напаяет и одевает Христа, то не найдется никого столько бесчувственного и несмысленного, кто сказал бы, что такой человек делает брашно гиблющее, потому что за это брашно обещано будущее Царство и те блага. Это брашно остается навсегда. С другой стороны, так как иудеи вовсе не заботились о вере, не старались узнать, кто совершает такие дела и какою силою, а хотели только одного – насыщаться, ничего не делая, то Христос справедливо назвал такую пищу брашном гиблющим. Я напитал ваши тела, говорит Он, чтобы вы отселе искали пищи другой, пребывающей, питающей душу; а вы опять бежите к пище земной. Значит, вы не понимаете, что Я веду вас не к этой несовершенной пище, а к той, сообщающей не временную жизнь, но вечную, питающей не тело, но душу. Потом, так как Он выразился о Себе столь возвышенно и сказал, что Он дает ту пищу, то, чтобы сказанное опять не показалось им странным, Он подаяние этой пищи относит к Отцу, сообщая тем достоверность Своим словам. Сказав: еже Сын Человеческий вам даст, Он присовокупил: сего бо Отец знамена Бог, то есть послал с тем, чтобы Он принес вам эту пищу. Впрочем, это изречение допускает и другое толкование, потому что Христос говорит и в другом месте: кто слушает Мои слова, сего знамена Отец, яко Бог истинен есть (3, 33), то есть показал очевидно. Это же, мне кажется, и здесь означает вышеприведенное изречение. В самом деле, знамена Отец значит не другое что, как – показал, открыл Своим свидетельством. Правда, Христос и Сам Себя показал, но так как говорил с иудеями, то поставил на вид свидетельство Отца.
Иисус сказал им в ответ: истинно, истинно говорю вам: вы ищете Меня не потому, что видели чудеса, но потому, что ели хлеб и насытились
«Отвеща им Иисус и рече: аминь глаголю вам, ищете Мене, не яко видесте знамение, но яко ядосте от хлеб и насытистеся». Скажем нечто общее, на что, однако же, обычно мало обращается внимания. Учители с великими способностями обыкновенно нередко впадают в сильный гнев, когда им предлагают пустые и бесполезные вопросы. Такому состоянию подвергающимися они должны оказываться, конечно, не по надменности, но, напротив, оскорбляясь невежеством вопрошающих. Не без основания, думаю, можно сказать это о нас и нам подобных. Спаситель же присоединяет сильное обвинение предложившим тот вопрос, как говорившим неразумно и безрассудно старавшимся не узнать о том, от чего они могли бы стать добрыми и хорошими, но следовать за Ним из-за телесной и притом незначительной награды. В самом деле, что может быть ничтожнее ежедневной пищи, и притом малостоящей? Поэтому подобает нам иметь благоговение и любовь ко Христу не для того, чтобы искать чего-либо телесного, но чтобы приобретать спасение чрез Него. И не станем говорить к Нему льстивых слов, как те «равви», иначе обратим словесное исповедание Христа в средство к доходам и накоплению богатств. Старающийся об этом должен узнать, наконец, что он встретится со Христом, Который горько его изобличит и откроет сокровенное в нем зло.
Следует опять подивиться домостроительному значению и этого. Когда Он видел их объятыми вышеупомянутой болезнью, то, как некий искусный и опытный врач, придумал им двоякое лекарство, к достопримечательному чуду присоединив полезное изобличение. Чудо мы найдем в Его знании их внутреннего настроения, а в Его словах о том, что они старательно ищут Чудотворца собственно не ради благочестия, можешь усматривать обличение. Пользует двояко. С одной стороны, ясным ведением и точным знанием их намерений Он являет их неразумными, думающими, что они скроются от Божественного ока, в сердце преисполненными лукавства, а на языке употребляющими сладкую речь: этим Он уже побуждал удаляться такой болезни и прекращать столь немалый грех, ибо действительно оскорбитель и беззаконник есть тот, кто имеет о Боге такое представление. С другой стороны, полезным обличением согрешивших некоторым образом сводит их с дальнейшего пути зла, ибо оно распространяется и увеличивается, когда нет никакого препятствия, а при уличении как бы на месте преступления стыдится и, подобно веревке, собирается в себя. Таким образом, Господь пользует и обличая, – и чрез что Он может показаться кому-либо поражающим его, этим самым Он окажется благодетельствующим ему. Отсюда надо заключать, что когда кто льстит и ублажает предстоятелей церквей хорошими словами, а не прямо идет в вере, то не следует им увлекаться этими ласкательствами и нуждающимся в исправлении не воздавать, как бы в виде некоторой награды за их похвалы, молчанием о том, в чем они погрешают, а, напротив, обличать с дерзновением и убеждать перейти к лучшему, а чрез это и другим приносить пользу, по сказанному Павлом: «согрешающих пред всеми обличай, да и прочие страх имеют» (1Тим. 5:20).
Таков отдельный смысл приведенного изречения. Но, полагаю, должно указать значение его и в связи и последовательности с прежде уже нами данными умосозерцаниями.
Мы говорили, что сошествие Спасителя нашего с горы изображает Его второе и опять имеющее быть пришествие к нам с небес, – и в обобщении всего умозрения присоединили также и то, что Он является Своим ученикам, еще находившимся в бодрствовании и трудах, тотчас освобождает их от страха и приводит судно к земле. Что живописуется здесь для нас, как в образах, мы выясняли в том рассуждении. Но и теперь обрати внимание на то, что после сошествия Иисуса с горы некоторые отстают в последовании за Ним и идут к Нему последними, ибо приходят «на другой день», что не без цели присовокупил Евангелист. Потом, встретившись со Христом, стараются льстить пред Ним хорошими словами, но Христос поражает их горячим и сильным обличением. Это для того, чтобы мы также размышляли и о том, что после пришествия Господа к нам с небес совершенно уже напрасно и бесполезно для людей будет искание благ и желание следовать за Ним уже станет несвоевременным. А если и приступят некоторые, думая смягчить Его ласкательными словами, то уже встретят в Нем не снисходительного и кроткого, но обличающего и поражающего судью. Эту льстивость обличаемых и самое обличение можешь видеть в словах Спасителя, когда Он говорит: «Многие скажут Мне в тот день, – очевидно в день Суда, – Господи, Господи! Не Твоим ли именем демонов изгоняли!» Но «тогда, – говорит, – объявлю им, что истинно говорю вам – никогда не знал Я вас» (Мф. 7:22–23). Ведь вы, говорит, не искали Меня с чистой целью, не любили украшаться и святостью – тогда благодаря этому Я знал бы вас, – но так как для приобретения прибыли вы совершали только лишь видимое и кажущееся благочестие, то и справедливо объявлю, что не знал вас. Думаем, что какое значение там имеет воззвание: «Господи, Господи!», такое же здесь: «Равви». Поэтому для кого горько подвергаться наказанию, тот пусть не впадает в бессилие, не изнемогает в разнообразных прегрешениях, рассчитывая на благость Божию, но да уготовляет «на исход свой дела свои», как написано, «и да приготовится в поле» (Притч. 24:27), то есть доколе находится в этом мире, так как полем Спаситель назвал мир (Мф. 13:38). Пусть же приготовляется к показанию святости и праведности пред Божественным престолом; ибо не увидит Судию человеколюбивым несвоевременно и внемлющим словам, располагающим к милости, тот, кто должен был неукоснительно повиноваться Призывавшему ко спасению, когда Он давал время и милосердию, – испрашивать прощение за совершенные уже грехопадения и искать человеколюбия у Бога Спасителя.
Толкование на Евангелие от Иоанна. Книга III.
Иисус сказал им в ответ: истинно, истинно говорю вам: вы ищете Меня не потому, что видели чудеса, но потому, что ели хлеб и насытились
См. Толкование на Ин. 6:22
Отвеща им Иисус и рече: аминь, аминь глаголю вам, ищете Мене, не яко видесте знамение, но яко яли есте хлебы и насытистеся
Не всегда полезно быть снисходительным и кротким, но когда ученик будет оставаться тупым и ленивым, тогда учитель должен употребить слово понуждения и порицания, чтобы подействовать и побудить его; так и поступил здесь Иисус Христос, порицая иудеев за лесть и открывая их мысль, чтобы и тем и другим исправить их. Он сказал: «Вы ищете Меня не потому, что Я показал вам чудо, но потому, что дал вам хлеб и насытил вас», – не для того, чтобы видя чудеса Мои, уверовать, а для того, чтобы есть хлеб и насытиться, – что свойственно обжорам и рабам своего чрева. Обличает их кротко и осторожно, и не останавливается на обличении, а тотчас же присоединяет и учение.
Ст. 26-27 Иисус сказал им в ответ: истинно, истинно говорю вам: вы ищете Меня не потому, что видели чудеса, но потому, что ели хлеб и насытились. Старайтесь не о пище тленной, но о пище, пребывающей в жизнь вечную, которую даст вам Сын Человеческий, ибо на Нем положил печать Свою Отец, Бог
Христос не отвечает на вопрос народа, а как Сердцеведец раскрывает пред Своими слушателями состояние их собственных сердец, так как этим состоянием и объясняется предложенный народом Христу вопрос. Народ, говорит Господь, ищет Его не потому, что видел в чуде насыщения знамение, но ради самого этого чудесного насыщения. Народ не склонен видеть в чудесах Христа доказательства Его божественного происхождения и свидетельство о Его призвании стать Искупителем человечества от греха, проклятия и смерти. Народ смотрит на чудо только как на средство удовлетворения тех надежд и ожиданий, какие иудеи связывали с пришествием Мессии. «Теперь-то, – думал народ, – настала, наконец, пора счастливого Царства Мессии! Христос объявит Себя царем земным и даст нам всё, чего мы ни пожелаем». Но Христос далек от этих мечтаний. Он указывает народу на непрочность той пищи, которой тот ищет: эта пища не может продлить жизнь навеки для тех, кто ее вкушает. Есть другая пища, которая не исчезает и питательность которой простирается на всю вечность (эта пища то же, что и вода, о которой Христос говорил самарянке в Ин.4:14). Вероятнее всего, под этой пищей Христос разумеет Себя Самого как посланного от Отца и раздателя небесных благ (ср. стих 35). И пищу эту может дать только Сам же Христос, ибо Его «запечатлел» Отец, т. е. дал относительно Христа Свое удостоверение (Ин.3:33) как относительно раздателя этой вечной небесной пищи. Запечатление же совершилось посредством дел вообще, какие совершал Христос (Ин.5:36 и сл.), и особенно через чудо насыщения пяти тысяч.
«Бог». Слово это поставлено в самом конце предложения для того, чтобы оттенить особую важность Этого Свидетеля о Христе.