И сказал Бог: вот знамение завета, который Я поставляю между Мною и между вами и между всякою душею живою, которая с вами, в роды навсегда

Далее, взирая не на собственную природу, но на нашу немощь, Бог не довольствуется одним словесным обещанием, но, являя Свое снисхождение к нам, дает и знак, который бы мог, продолжаясь во все веки, избавлять род человеческий от опасения подобного несчастия, так что, хотя бы пошел и сильный дождь, хотя бы случилась и необычайная буря, хотя бы приключилось весьма великое наводнение, мы и тогда могли бы не бояться, но быть спокойными, смотря на данный знак. «И рече Господь Бог Ноеви: сие знамение завета, еже аз даю между мною и тобою». Смотри, какой чести удостоился праведник. Как человек разговаривает с человеком, так и Бог заключает завет с ним, и говорит: «сие знамение завета, еже аз даю между мною и тобою, и между всякою душею живою, еже есть с вами в роды вечные». Видишь, знамение, обещаемое всем живым существам, простирается на роды вечные? Бог дает знамение не только всем вообще живым существам, но и навсегда, на веки, до скончания мира.

Беседы на книгу Бытия. Беседа 28.

И сказал Бог: вот знамение завета, который Я поставляю между Мною и между вами и между всякою душею живою, которая с вами, в роды навсегда

Сие, одною верою постигаемое, сопряжение невидимой вещи с видимым знаком составляет самую отличительную черту сего завета, без которой он был бы только благословением или обетованием в царстве природы, но которая дает ему свойство таинственное и благодатное. Слово и Таинство суть существенные принадлежности Церкви.

Толкование на Книгу Бытия.

XVII. Паремия, положенная на вечерне во вторник четвертой седмицы Великого поста (Быт. 9:8–17). В сей паремии повествуется о завете Бога с Ноем и о знамении завета.

Ст. 12-13 И рече Господь Бог Ноеви: сие знамение завета, еже Аз даю между Мною и вами, и между всякою душею живою, яже есть с вами, в роды вечныя: дугу Мою полагаю во облаце, и будет в знамение завета [вечнаго] между Мною и землею

«Дуга во облаце», или радуга, происходит от преломления лучей света в дождевых каплях, при чем свет разлагается на семь цветов, как и при прохождении чрез стеклянную призму. Судя по такому происхождению радуги, должно полагать, что это метеорологическое явление видимо было и до потопа, ибо трудно допустить, чтобы до потопа радуга была только естественным признаком и последствием дождя, теперь же Господь обращает ее также в знамение Своего благоволения к людям. В продолжение потопа небо повсюду покрыто было сплошными облаками, совершенно закрывавшими свет солнечный, и потому люди целый год не видели радуги. После же потопа никогда не будет столь продолжительного мрака. Будут покрывать небо темные облака, лить сильные дожди, особенно в жарких странах: но это не должно тревожить обитателей земли, они не должны опасаться возобновления всемирного потопа. В радуге они должны видеть успокоительный признак. Она должна напоминать им не только о гневе Божием, как сопутствующая дождю, от которого был потоп, но вместе о милости Божией, как произведение солнечного света, величественное и радующее взоры. – «Дугу Мою». Господь называет радугу Своею, потому что красота ее преимуще­ственно свидетельствует о величии Его, как Художника мира, и невольно располагает зрителя к прославлению Его. «Взгляни на радугу, – говорит сын Сирахов, – и прославь Творца ее. Как она прекрасна в цветном сиянии своем! Своим величественным кругом обнимает она небо; рука Всевышнего распростерла ее» (Сир. 43:12-13).

Толкование на паремии из книги Бытия.

Ст.12-13 И сказал Бог: вот знамение завета, который Я поставляю между Мною и между вами и между всякою душею живою, которая с вами, в роды навсегда: Я полагаю радугу Мою в облаке, чтоб она была знамением завета между Мною и между землею

Дарование знамения радуги.

В качестве внешнего, видимого знака, удостоверяющего неповторяемость мирового потопа, Бог указал человеку на радугу, известное атмосферическое явление, состоящее в преломлении и разложении светового солнечного луча в прозрачной среде (массе) воды. Что касается того, как понимать самое значение этого знамения, то мнения экзегетов здесь расходятся: одни думают, что радуга с этого момента появляется только впервые и что раньше ее не существовало совершенно потому, что не было вовсе дождя, а земля орошалась только туманом и росою, как это можно предполагать на основании (Быт. 2:6). Другие более основательно допускают, что радуга существовала и раньше; но прежде она была совершенно безразличным небесным феноменом, - теперь же ей усваивается особенное символизирующее действие. И то обстоятельство, что для данной цели избрана именно радуга, а не что-либо иное, имеет свое полное оправдание: дело в том, что радуга, т. е. видимое нами преломление солнечных лучей, возможно лишь при том условии, чтобы тучи не сплошь покрывали собой небо, а оставляли просвет и для солнца, и дождь не представлял собой сплошной водяной массы, могущей угрожать потопом. Естествоиспытатели и теперь наблюдают, что радуги не бывает при тропических ливнях. Отсюда, появление радуги есть естественное доказательство того, что дождь не имеет угрожающего характера и непохож на наводнение пред потопом (Быт. 7:11). Этому-то естественному натуральному явлению Бог и благоволил усвоить особое символическое значение, избрав его знамением Своего завета с Ноем. Аналогичные с данным примеры представляет, напр., ползание змия на чреве, ставшее символом унижения, или погружение в воду при таинстве крещения, сделавшееся символом очищения от первородного греха.

В Священном Писании мы встречаемся и с другими выражениями символического значения радуги: она служит одним из атрибутов божественного суда над миром вместе с молнией (Пс. 17:14) или же является знамением божественного величия и славы (Иез. 1:27-28; Сир. 43:12-13; Откр. 4:3; Откр. 10:1). Идея об особом таинственном знаменовании радуги, по-видимому, нашла себе отклик и в универсальных мифах языческой древности, где радуга чаще всего изображалась в виде кроткой посланницы небес, несущей на землю радость, мир и благоволение богов.