Кто эта, восходящая от пустыни как бы столбы дыма, окуриваемая миррою и фимиамом, всякими порошками мироварника

См. Толкование на Песн. 3:1

Ст. 6-7 Кто эта, восходящая от пустыни как бы столбы дыма, окуриваемая миррою и фимиамом, всякими порошками мироварника? Вот одр его - Соломона: шестьдесят сильных вокруг него, из сильных Израилевых

Мирра, потому что наряду с ладаном используется при погребении, а ладан, поскольку воскресающий вместе с Ним получает часть в Его Божестве. Но церковная душа пропитана не только этими ароматами, но и разнообразными умозрениями знания. Ибо о том, кто надлежащим образом разбирает и вплоть до тонкостей исследует вещи, пожалуй, следует говорить, что он - мироварник, расчищающий и приготовляющий порошок из всех словесных благовоний, о которых говорится, что ими окуривается невеста. Возможно, тот, кто живет не по плоти, а по духу, нисколько не огрубев сердцем, разнообразные и всевозможные вещества, нужные для благовония, заготовляет и производит его из всего, что здесь в этом смысле именуется порошками мироварника. Она же, пожалуй, говорит и как святая и церковная душа, как дочь, некогда брошенная Богом, которая восходит от собрания языков, то есть от пустыни, оставляя догматы, и помыслы, и дела, забытые Богом, восходя к делам Божьим.

На Песнь Песней.

Ст. 6-7 Кто эта, восходящая от пустыни как бы столбы дыма, окуриваемая миррою и фимиамом, всякими порошками мироварника? Вот одр его - Соломона: шестьдесят сильных вокруг него, из сильных Израилевых

Соломон сделал себе ложе из древ Ливана; столбцы его были серебряные, локотники его из золота, спинка украшена драгоценными камнями.

О девстве.

Итак, перемоли и ты веру твою, да будешь ты как та душа, которая возбудила в себе любовь ко Христу, коей восхищаются, когда восходит она к добродетелям небес. Ибо восходит без труда и от этого мира восходит с радостью и весельем, как росток винограда, и как дым к вышним поднимается, источая аромат благочестивого воскресения и сладость веры, по написанному: Кто эта, восходящая от пустыни как бы столбы дыма, окуриваемая миррою и фимиамом, всякими порошками мироварника? (Песн. 3:6).

Письма.

Ст. 6-7 Кто эта, восходящая от пустыни как бы столбы дыма, окуриваемая миррою и фимиамом, всякими порошками мироварника? Вот одр его - Соломона: шестьдесят сильных вокруг него, из сильных Израилевых

Вот одр его - Соломона: шестьдесят сильных вокруг него, из сильных Израилевых. Все они держат по мечу, опытны в бою (Песн. 3:7-8). О вожделенные уста! О одр для покоя! Ибо одром Соломона он открывает не что иное, как Самого Христа.

На Песнь Песней.

Ст. 6-11 Кто эта, восходящая от пустыни как бы столбы дыма, окуриваемая миррою и фимиамом, всякими порошками мироварника? Вот одр его - Соломона: шестьдесят сильных вокруг него, из сильных Израилевых. Все они держат по мечу, опытны в бою; у каждого меч при бедре его ради страха ночного. Носильный одр сделал себе царь Соломон из дерев Ливанских; столпцы его сделал из серебра, локотники его из золота, седалище его из пурпуровой ткани; внутренность его убрана с любовью дщерями Иерусалимскими. Пойдите и посмотрите, дщери Сионские, на царя Соломона в венце, которым увенчала его мать его в день бракосочетания его, в день, радостный для сердца его

Торжественный выход царя Соломона и торжество его бракосочетания.

Величественность изображаемой здесь картины побуждает священного писателя вывести новую группу действующих лиц, именно хор подруг Невесты, восклицанием ст. 6-го выражающих свои чувства восторга и удивления пред открывающимся здесь величественным зрелищем. Общий смысл нарисованной здесь картины обыкновенно понимается так, что здесь изображается бракосочетание царя Соломона с избранною Невестою Песни Песней, при чем в ст. 6 представлено брачное шествие Невесты, в ст. 7–10 – встречный царский поезд жениха Соломона, а ст. 11 говорит о бракосочетании их, как уже совершившемся факте. Вопрос или восклицание ст. 6 естественно относить именно к Невесте и ее движению, как могут подтверждать это и параллели VI, 10 и VII, 5. Что касается ст. 6–10, то описание здесь одра (евр. «митта») или носильного одра («аппирион» = греч. ψορεϊον) и вся вообще, изображаемая здесь, обстановка парадного выхода и всего придворного великолепия царя Соломона вполне подтверждаются всем, что известно о Соломоне из 3-й книги Царств и 2-ой Паралипоменон. Но нельзя не упомянуть здесь того объяснения, какое дает рассматриваемому отделу III, 6–11 проф. А. А. Олесницкий с точки зрения своей, уже известной вам, теории о происхождении, смысле и значении книги Песнь Песней. «Сущность этой строфы», - говорит он, - «есть поэтическое изображение восхода солнца, по котором, как мы видели в предшествующей строфе, земля томилась в течение ночи… Изображение стиха шестого не может иметь никакого отношения к человеческой фигуре; сравнение человека с столбами дыма было бы не изящно и не натурально. Солнце же палестинское, восходящее именно со стороны пустыни (так, называлась горная область Иудеи на восток от Иерусалима) среди синего пара, вечно стоящего над моавитскими горами, для наблюдающего с Иерусалимских гор является именно в столбах дыма, названного у поэта благовонным дымом мирры и фимиама, то есть, подобным тому дыму, который дымился на жертвеннике храма (выход солнца встречался сожжением жертвы в Иерусалимском храме, стр. 371)». Возражением против этого является женский род местоимения в вопросе: кто эта… (евр. «мизот») и отмеченная нами параллельность ст. 6 двум другим местам (VI, 10, VII, 5), в которых несомненно имеется в виду невеста. Первое возражение легко устраняется у проф. Олесницкого указанием на то, что евр. «шемеш» солнце в древнейшем еврейском языке женского рода, что подтверждается нередкою женскою конструкциею при нем глагола, напр. Быт. 15:17, 19:23 в Ktib, Наум. III, 17 (стр. 359). Но некоторая неожиданность появления в речи священного поэта подразумеваемого (будто бы) «шемеш» остается в силе. Однако посредствующим понятием является мысль о царе Израильском, а затем, как вершина всего имеется в виду и мысль о Мессии. «Восхождение обетованного (Ис. 30:26) солнца», – говорит в этом смысле проф. Олесницкий, – «может означать только момент появления ожидаемого исполнителя судеб Божиих о Его земле и народе. И вот этот совершитель появляется в лучах вещественного солнца и есть не кто другой, как царь Соломон, политическое солнце страны (Solomon = перс. sol «солнце»). В III, 7–11 говорится именно о восшествии на престол Соломона и о торжественном появлении его народу. Изображаемые здесь необыкновенные носилки, подобно колесницам в VI, 12, служат вместе и царским седалищем и атрибутом солнца (4 Цар. XXIII, 12)… Бракосочетание, о котором здесь говорится, есть завет, заключаемый между царем и народом при вступлении царя на престол, и вместе поэтический завет солнца и земли, который поэты всех времен и народов находили в весеннем отношении солнца к земле. Но это не все. Соединение двух образов восхождения солнца и вступление на престол великого царя должно было приводить в сознание новый высший образ Мессии Царя, которого имя: Восток, и Солнце Праведное. По объяснению Мидраша (Midr. III, 11, с. 99), под царем, упоминаемым в III, 11, разумеется царь-Мессия, поскольку только он может привести в гармонию явления тепла и явления холода, действия ангела зимы Михаила и ангела весны Гавриила» (стр. 372–373).

Страх ночной (ст. 8) – боязнь призраков и под. – существовал у евреев с древнейших времен (Иов. IV, 14, Руф. III, 8, Притч. III, 28–25, Пс. ХС, 5) до позднейших (Матф. XIV, 26).

Комментарий на книгу Песни Песней Соломона.

Ст. 6-7 Кто эта, восходящая от пустыни как бы столбы дыма, окуриваемая миррою и фимиамом, всякими порошками мироварника? Вот одр его - Соломона: шестьдесят сильных вокруг него, из сильных Израилевых

Следует прежде всего выяснить, почему все-таки женихом называют Соломона. Соломон означает «миролюбивый», и это можно обнаружить в Книге Паралипоменон; ибо говорил Бог Давиду, желающему построить храм: Вот, у тебя родится сын: он будет человек мирный; Я дам ему покой от всех врагов его кругом: Потому имя ему будет Соломон. И мир и покой дам Израилю во дни его. Он построит дом имени Моему, и он будет Мне сыном, а Я ему отцом, и утвержу престол царства его над Израилем навек (1 Пар. 22:9-10). <…> Не Соломон стал властвовать до самых границ вселенной, но произросший от Соломона в своей человеческой природе Иисус Христос, и называют Его Соломоном за миролюбие и кротость, и за то, что Он установил мир.

Вот одр его - Соломона (Песн. 3:7). Под ложем жениха мы подразумеваем божественное Писание. Ибо, приклонившись на него, невеста возлежит вместе с женихом, и принимает семена учения, и зачинает, и носит во чреве, и тяготится при разрешении, и рожает духовный плод.

На Песнь Песней.

Ст. 6-7 Кто эта, восходящая от пустыни как бы столбы дыма, окуриваемая миррою и фимиамом, всякими порошками мироварника? Вот одр его - Соломона: шестьдесят сильных вокруг него, из сильных Израилевых

Итак, одр Соломона - это слава вышнего блаженства, в которой сам Царь мира со святыми Его вечно пребывает. К этому одру избранница Самого Царя, то есть Церковь, через пустыню века сего изо дня в день движется и отчасти уже пришла: в той мере, в какой верных своих к будущей награде предпосылает. Придет же совсем, когда при исполнении века Сам Создатель и Царь того же вышнего града соберет избранных Своих от четырех ветров (Мк. 13:27), и как сказано в одном месте Писания: Он препояшется и посадит их, и, подходя, станет служить им (Лк. 12:37).

На Песнь Песней.

Ст. 6-7 Кто эта, восходящая от пустыни как бы столбы дыма, окуриваемая миррою и фимиамом, всякими порошками мироварника? Вот одр его - Соломона: шестьдесят сильных вокруг него, из сильных Израилевых

Так увенчала Его мать, родившая Его по плоти - Царя Христа, истинного Соломона; и день сей был днём брачным и днём радости сердечной, когда Непорочный соединяется с порочными, - в том смысле, в каковом прикосновение Тела и Крови Его сделало непорочною Церковь - её, очищенную ото всякого греховного изъяна святою банею крещения и умащенную бальзамом, дабы избежать всяческих морщин привлекательного еретического учения.

Изложение Песни Песней.

Ст. 6-11 Кто эта, восходящая от пустыни как бы столбы дыма, окуриваемая миррою и фимиамом, всякими порошками мироварника? Вот одр его - Соломона: шестьдесят сильных вокруг него, из сильных Израилевых. Все они держат по мечу, опытны в бою; у каждого меч при бедре его ради страха ночного. Носильный одр сделал себе царь Соломон из дерев Ливанских; столпцы его сделал из серебра, локотники его из золота, седалище его из пурпуровой ткани; внутренность его убрана с любовью дщерями Иерусалимскими. Пойдите и посмотрите, дщери Сионские, на царя Соломона в венце, которым увенчала его мать его в день бракосочетания его, в день, радостный для сердца его

Величественность изображаемой здесь картины побуждает священного писателя вывести новую группу действующих лиц, именно хор подруг Невесты, восклицанием ст. 6-го выражающих свои чувства восторга и удивления пред открывающимся здесь величественным зрелищем. Общий смысл нарисованной здесь картины обыкновенно понимается так, что здесь изображается бракосочетание царя Соломона с избранною Невестою Песни Песней, причем в ст. 6 представлено брачное шествие Невесты, в ст. 7-10 - встречный царский поезд жениха Соломона, а ст. 11 говорит о бракосочетании их, как уже совершившемся факте. Вопрос или восклицание ст. 6 естественно относить именно к Невесте и ее движению, как могут подтверждать это и параллели 6:10 и 7:5. Что касается ст. 6-10, то описание здесь одра евр. (митта) или носильного одра (аппирион = греч. φορει̃ον) и вся вообще изображаемая здесь обстановка парадного выхода и всего придворного великолепия царя Соломона, вполне подтверждаются всем, что известно о Соломоне из 3-й книги Царств и 2-ой Паралипоменон. Но нельзя не упомянуть здесь того объяснения, какое дает рассматриваемому отделу 3:6-11 проф. А. А. Олесницкий, с точки зрения своей, уже известной нам, теории о происхождении, смысле и значении книги Песнь Песней. «Сущность этой строфы, говорит он, есть поэтическое изображение восхода солнца, по котором, как мы видели в предшествующей строфе, земля томилась в течение ночи… Изображение стиха шестого не может иметь никакого отношения к человеческой фигуре; сравнение человека со столбами дыма было бы не изящно и не натурально. Солнце же палестинское, восходящее именно со стороны пустыни (так называлась горная область Иудеи на восток от Иерусалима) среди синего пара вечно стоящего над моавитскими горами, для наблюдающего с иерусалимских гор является именно в столбах дыма, названного у поэта благовонным дымом мирры и фимиама, то есть подобным тому дыму, который дымился на жертвеннике храма (выход солнца встречался сожжением жертвы в иерусалимском храме» (с. 371). Возражением против этого является женский род местоимения в вопросе: «кто эта…» (евр. мизот) и отмеченная нами параллельность ст. 6 двум другим местам (6:10; 7:5), в которых, несомненно, имеется в виду невеста. Первое возражение легко устраняется у проф. Олесницкого указанием на то, что евр. шемеш солнце в древнейшем еврейском языке женского рода, что подтверждается нередкою женскою конструкциею при нем глагола, напр., Быт. 15:17; 19:23 в Ktib, Наум. 3:17 (с. 359). Но некоторая неожиданность появления в речи священного поэта подразумеваемого (будто бы) шемеш остается в силе. Однако посредствующим понятием является мысль о царе Израильском, а затем, как вершина всего, имеется в виду и мысль о Мессии. «Восхождение «обетованного» (Ис. 30:26) солнца — говорит в этом смысле проф. Олесницкий, - может означать только момент появления ожидаемого исполнителя судеб Божиих о Его земле и народе. И вот этот совершитель появляется в лучах вещественного солнца и есть не кто другой, как царь Соломон, политическое солнце страны (Solomon = перс. sol солнце). В 3:7-11 говорится именно о восшествии на престол Соломона и о торжественном появлении его народу. Изображенные здесь необыкновенные носилки, подобно колесницам в 6:12, служат вместе и царским седалищем и атрибутом солнца (4 Цар. 23:12)… Бракосочетание, о котором здесь говорится, есть завет, заключаемый между царем и народом при вступлении царя на престол, и вместе поэтический завет солнца и земли, который поэты всех времен и народов находили в весеннем отношении солнца к земле. Но это не все. Соединение двух образов восхождения солнца и вступление на престол великого царя должно было приводить в сознание новый высший образ Мессии Царя, которого имя: Восток, и Солнце Праведное. По объяснению Мидраша (Midr. III, 11, s. 99), под царем упоминаемым в 3:11, разумеется царь - Мессия, поскольку только он может привести в гармонию явления тепла и явления холода, действия Ангела зимы Михаила и Ангела весны Гавриила» (с. 372-373).

«Страх ночной» (ст. 8) - боязнь призраков и под. существовал у евреев с древнейших времен (Иов. 4:14; Руф. 3:8; Притч. 3:23-25; Пс. 90:5) до позднейших (Мф. 14:26).

Толковая Библия.