Ст. 3-4 Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей. Поелику грех велик, то просит у Бога и великой милости. И по множеству щедрот Твоих очисти беззаконие мое. Божии только щедроты могут омыть руки, оскверненные убийством. Но, чтобы еще более уяснить сказанное, говорит: наипаче омый мя. И здесь просит о полноте очищения, чтобы из всего была видна важность прегрешения. Или: поелику Нафан сказал уже ему о прощении греха, и различные бедствия много уменьшили оный, то говорит теперь: имею нужду в очищениях и омовениях, чтобы совершенно была истреблена и глубоко внедрившаяся скверна.

Наипаче омый мя от беззакония моего, т. е. от беззакония убийства, и от греха моего очисти мя, т. е. от греха прелюбодеяния. Должно же знать, что грех есть отпадение от добра, а беззаконие — погрешение против Божественного закона. Таково начало и греха и беззакония. В этом они и сходны между собою. Ибо согрешающий уклоняется от цели, которая в природе его и сообразна с нею, а цель человеческой природы — жить по разуму, избегая неразумия. Но и беззаконный также, живя невоздержно, погрешает против закона, какой дан ему в естестве. А посему и ученик Христов, Апостол Иоанн, справедливо сводит во едино и грех, и беззаконие, сказав: всяк творяй грех, и беззаконие творит (1 Ин. 3,4). Иначе сказать: грех сходен с беззаконием, потому что всякий, поступающий беззаконно, грешит.

Толкование на псалмы.

Помилуй мя Боже по велицей милости Твоей, и по множеству щедрот Твоих очисти беззаконие мое

Почему пророк говорит: «помилуй меня, Боже, по великой милости Твоей»? Потому, что где милость, там, несомненно, спасение; где милость, там не производится суда; где милость, там не требуется отчета. Я желаю, говорит он, только быть помилованным; избавь меня от моей немощи. И почему взывает Давид: «сердце чистое создай во мне, Боже»? Тот, кто совершил множество славных дел, воздвиг столько трофеев, умертвил Голиафа, задушил льва, имел такое дер­зновение от Святого Духа, говорит: «помилуй меня, Боже, по великой милости Твоей, и по множеству щедрот Твоих очисть беззаконие мое». Меня, говорит, бывшего земледельцем, Ты сде­лал царем; сделав царем, поставил пророком; помог мне одержать победу на войне, низложить Голиафа не крепостью те­лесной, но силою веры; облек меня порфирою, отверг другого и возвел меня, даровал мне богатство.

Беседа о Давиде царе и Павле апостоле; о покаянии.

И божественному Давиду, и плененному народу, и из нас находящимся в дурном положении вполне подходят приведенные слова. Великие раны требуют и соразмерных лекарств; почему и великий Давид просит, чтобы на него была излита полнота милости, чтобы источник щедрот изгладил следы греха. Соответственно этому и грех назы­вает беззаконием, потому что он заключал в себе двойное пре­ступление закона.

«Омой меня от беззакония моего». Ты слышал, что говорил пророк: «Господь снял с тебя грех твой«? Чего же еще ты ищешь? Я не перестаю благодарить, не перестаю славословить. Изглаждено мое согрешение, а я хочу, чтобы уничтожен был и след его; увраче­вана моя рана, а я хочу возвратить и свою красоту.

Итак, припадает (Давид к Богу) и говорит: «помилуй меня, Боже». Не говорит о подвигах своей жизни, но о человеколюбии Вла­дыки, прибегая к милости, общему убежищу всех согрешивших. «Помилуй меня, Боже». Милость Твоя неизреченна, превосходит всякое слово, не может быть изъяснена: утешение для грешника, она и для праведника великое утверждение. Не грешники только спасаются ми­лостью, но и праведники ограждаются милостью.

«Помилуй меня, Боже, по великой милости Твоей». И хананеянка прибегает к этому пристанищу. «Помилуй меня,… дочь моя жестоко беснуется» (Мф.15:22). Где милость, там нет расследования; где милость, там не бывает суда; где милость, там не налагается наказаний; где милость, там для спасения не требуется доказательств; где милость, там не нужно оправдываться. Я хочу только быть поми­лованной. Почему ты требуешь от меня ответа? Я просто прошу о ми­лости, о спасении. «Помилуй меня, Боже, по великой милости Твоей». Ты сказал: «великой», скажи – насколько? Не знаю; что велика, знаю, измерить же не могу, обнять – не в состоянии. Не знаю количества милости, не постигает его моя мысль, не может выразить язык. Но вижу обильный плод милости. Конечно, если бы она не была весьма велика, немногие бы спаслись. Эту милость показал и Его Сын. Придя на землю, Он всех спас по Своей милости. «Помилуй меня, Боже», пристанище, необуреваемое волнами, исполненное тишины. Ве­лика буря моих грехов, но ненарушима (ничем) безопасность (под кровом) человеколюбия моего Владыки. Он сделался человеком – вот дело милости; вошел в девственную утробу – вот дело чело­веколюбия. Он стал тем, чем был ты, чтобы ты стал тем, чем ты не был, – вот дело милости. И тотчас по пришествии Своем кого призвал? Волхвов. После них кого? Мытаря. Потом? Блуд­ницу. За ней? Разбойника. После него кого? Хулителя.

Беседа на остальное из 50-го псалма, и о покаянии.

Помилуй мя Боже по велицей милости Твоей, и по множеству щедрот Твоих очисти беззаконие мое

И божественному Давиду, и плененному народу, и всякому из нас, если только болезнует кто, приличны предложенные речения; потому что великие язвы имеют нужду в соразмерных врачевствах, и кто впал в тяжкий недуг, тот требует большего о нем попечения; кто много прегрешил, для того нужно великое человеколюбие. Посему-то великий Давид умоляет явить ему великую милость, весь источник щедрот излить на греховный струп; потому что иначе и не могли быть изглажены следы греха. Справедливо же прегрешение называет беззаконием; потому что в нем заключается сугубое преступление закона.

Помилуй мя, Боже, по велицей милости Твоей.

По беспредельной милости Твоей, взывает он, помилуй меня; потому что и грехи мои беспредельны пред Тобою.

И по множеству щедрот Твоих очисти беззаконие мое.

По свойству претерпевающих крайнюю нужду и умоляющих о помощи он повторяет те же выражения. А под беззаконием разумеет здесь нарушение закона в совершении им прелюбодеяния и убийства, так как то и другое воспрещалось законом. Или, сознаваясь в беззаконии, он как бы уподобляет себя иноплеменным язычникам, жившим вне закона и творившим неподобная (Рим. 1,22).

Ст. 3-5 Помилуй мя, Боже, по велицей милости твоей, и по множеству щедрот твоих очисти беззаконие мое. Наипаче омый мя от беззакония моего и от греха моего очисти мя: яко беззаконие мое аз знаю, и грех мой предо мною есть выну

Господи! Прости и очисти по Твоей великой милости мой грех, который тяготит меня. Я глубоко сознаю свою вину пред Тобою

Сознание Давидом своего греха и своей виновности пред Богом было настолько глубоким, что он, моля о прощении и своем очищении, взывает только к великому милосердию Бога. Эти стихи очень ярко характеризуют нам Давида, как человека с высоко развитым нравственным чувством: всякий его грех вызывал в нем глубокое осуждение себя и мучительное недовольство собой, Давид низко падал в своих глазах и настолько строго судил себя, что в этом случае помнил только об одном, как глубоко он пал, как сильно оскорбил Бога и как недостоин он пред Ним. Эта сила, высота нравственного чувства и строгость самоанализа показывают, что падение Давида, возможное и для него, как человека, не могло быть проявлением в нем дурной «настроенности», господства в нем «греховных и похотливых желаний», не могло быть «сознательным» оскорблением Бога и нарушением Его заповедей, но порывом, временным увлечением, за которым следовал период продолжительного покаяния и самобичевания (о чем мы упоминали раньше см. Пс 24-й). Это сознание своей греховности и побуждает Давида просить у Бога омовения, очищения своей души, так как грех пред Ним «всегда». Под этим очищением Давид разумел, как видно из последующего, не просто прощение греха, но очищение его духа с перенесением «наказания», для удовлетворения тому Божественному Правосудию, о котором говорит Его закон в заповедях Моисея. Жажда Давидом очищения пред Богом очень ясно выражена в евр. тексте, где 4 ст. читается: «многократно омой меня от беззакония моего».