Светильник ногама моима Закон Твой. Ибо, кто ходит при свете Божественного Закона, тот прямо и непреткновенно совершает путь жизни.
Толкование на псалмы.
Светильник ногама моима закон Твой, и свет стезям моим
Я хожу во тьме, но как бы какой светильник мне светит Твой закон. Нужно заметить, что закон называется светильником, а Господь и Спаситель наш – Солнцем правды (Малах.4:2). И в самом деле: первый как светильник едва озарил один народ, а второй – просветил всю вселенную. Так и божественного Иоанна Владыка Христос назвал светильником (Ин.5:35), так как он явился иудеям еще во мраке ночи. Когда же воссиял «Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир» (Ин.1:9), то и святых апостолов сделал Он светом, так как они были участниками того света, который просветил всех людей. И так как, по слову Господню, «весь мир лежит во зле» (1Ин. 5:19), и объять смятением и грехами, а грехи – тьма (сам же Давид сказал, как записано в книге Царств: «ночь была вокруг меня, несчастного, и я был в неведении», то мы нуждаемся в светильнике. Дается нам в помощь закон, и он служит светом для наших путей, потому что написано: «духом моим я буду искать Тебя во внутренности моей с раннего утра» (Ис.26:9). Но имеют эти слова и другой смысл. Светильник есть ветхий завет, данный некогда народу еврейскому: только один народ пользовался его светом. Когда же взошло Солнце правды – Христос Бог наш, «Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир» (Ин.1:9), то Он Сам просветил концы земли, и Своим ученикам сказал: «вы – свет мира» (Мф.5:14). А этим светом мы все просветились.
Беседа на псалом 118.
Светильник ногама моима закон Твой, и свет стезям моим
- говорит Священное Писание, называя ногами вообще деятельность, стезями — частные поступки христианина, светом — духовное рассуждение. При изучении закона Божия, при собственном усилии к исполнению закона Божия должно испрашивать усердною и смиренною молитвою благодатное озарение свыше. И этому научает нас Священное Писание: Не отрини мене от заповедей Твоих! (Пс. 118.10) научи мя оправданием Твоим! (Пс. 118.12) открый очи мои, и уразумею чудеса от закона Твоего! (Пс. 118.18) не скрый от мене заповеди Твоя (Пс. 118.19).
Аскетическая проповедь.
Светильник ногама моима закон Твой, и свет стезям моим
Кто может так говорить, кроме веры, истинной, несомненной, не допускающей никакого раздвоения мысли? Принимая без раздумывания закон Божий, или волю Божию, выраженную в Откровении, вера стоит и идет твердою ногою по указываемому там пути, как твердо и с уверенностию идет путник по дороге, о которой знает, что она ведет прямо к его родному жилищу. Так ведет нас вера к Небесному Отечеству нашему. Для нее все ясно, и не бывает, чтобы какое-либо облако затемняло стези и чтобы она принуждена была обсуждать, как ступить и где поставить ногу. Вот вам неотложное условие благонадежного шествия!
Представьте себе человека, который идет по перегибающейся и трясущейся доске через глубокий овраг, – какой страх, какое замирание сердца, какая поминутная опасность упасть! Шаг-другой – и человек или падает, или возвращается назад, не находя возможности идти по такой перекладине. Представьте еще, что по какой-либо случайности все предметы, окружающие человека, начнут кружиться, земля покажется движущеюся, –он непременно упадет. А кто идет по твердому мосту и видит, что все окружающие его предметы стоят на своих местах, в обычном порядке, тот не испытывает ничего подобного. Таков и верующий. Как глаз видит все предметы вещественные, так вера видит предметы духовные, каждый на своем месте, в своем порядке и в своих отношениях к другим; оттого шествие при свете такой веры, исполняющей душу уверенностию, дающею шествующему смелость ступать небоязненно по предлежащему пути, никогда не сопровождается колебаниями, страхами и кружениями мыслей, потому и совершается благоуспешно. Напротив, шествующий без веры не может быть свободен от страхов; идет иногда и он, но словно по ножам. Оттого и не может продолжать шествия, а попытавшись, бросает.
Вера есть дар благодати, но семя ее положено в естестве нашем. Уму нашему следовало бы ясно зреть духовное и передавать его в руководство душе. Ум – естественное окно в духовный мир. Но так как грехом он закрылся, а жить человеку без ведения о духовном невозможно, то милосердому Господу благоугодно было дать внешнее слово в откровение сокровенных духовных и божественных вещей. Когда слово это принимается живою верою, тогда выходит то же, что если бы сам ум видел те предметы. Вера протирает это потускневшее окно, обращенное к духовному миру. Шествие путем веры очищает ум и возвращает ему действием благодати потерянную им способность зреть духовное и божественное. Тогда и он, срастворившись с верою, силою Духа Божия, опять делается окном в Божественный мир. Другого пути туда нет. Суемудренная философия сколько ни пыталась разгадать ту область, всегда порождала только призрачные представления, иногда очень красивые, но всегда ложные.
Псалом сто восемнадцатый, истолкованный епископом Феофаном.
Светильник ногама моима закон Твой и свет стезям моим
«Светильником» он называет писанный закон, который искусно с помощью различных знамений телесных символов, иносказаний и образов, как горящий огонь, подает сигналы о порочных страстях тем, кто посредством [духовного] делания поспешает [на бой] с супротивными силами, ускоряя шаги [своей] души. А «светом» [он называет] духовный закон благодати, который безыскусственно и без [всяких] чувственных символов указывает вечные стези; и созерцательный ум, свершая свой путь этими стезями, приводится к высочайшему пределу [всех] благ - Богу, не ограничивая мысли ни одним из сущих. Ибо свет закона благодати - невечерний, и нет такого ведения, которое могло бы установить границы его всесветлым лучам. «Ногами» же пророк, вероятно, называет весь путь жизни по Богу, или движения благих помыслов в душе, путь которым указывает, словно светильник, свет, [мерцающий] в букве закона. «Стезями» [он называет] способы [осуществления] добродетелей в соответствии с естественным законом и логосы ведения в соответствии с духовным законом, становящиеся явными благодаря Пришествию Бога Слова6 и возводящие естество [человеческое] к самому себе и к Причине [всего] посредством добродетели и ведения.
Вопросоответы к Фалассию.
Светилник ногама моима закон твой, и свет стезям моим
Благодать Духа Святого есть свет, просвещающий человека. Об этом говорит все Священное Писание. Так, Богоотец Давид сказал: Светильник ногама моима закон Твой и свет стезям моим, и аще не закон Твой научение мне был, тогда убо погибл бых во смирении моем. То есть - благодать Духа Святого, выражающаяся в законе словами заповедей Господних, есть светильник и свет мой, и если бы не эта благодать Духа Святого, которую я так тщательно и усердно стяжеваю, что седмижды на день поучаюсь о судьбах правды Твоей, просвещала меня во тьме забот, сопряженных с великим званием моего царского сана, то откуда бы я взял себе хоть искру света, чтобы озарить путь свой по дороге жизни, темной от недоброжелательства недругов моих?
Беседа с Мотовиловым о цели христианской жизни.
«Светильник ногама моима закон Твой, и свет стезям моим». Ибо не во тме хожу, как светильником озаряемый законом Твоим. Надобно знать, что закон именуется «светильником», а Спаситель и Господь наш – солнцем правды; потому что закон, подобно светильнику, едва просвещал один народ, а Спаситель просветил целую вселенную. Так и божественнаго Иоанна Владыка Христос назвал светильником, как еще в нощи явившагося Иудеям. Потом же возсиял «Свет истинный, Иже просвещает всякаго человека, грядущаго в мир» (Ин.1:9). И священных Апостолов назвал Он «светом» (Мф.5:14), как приобщившихся онаго Света, и просветивших учением своим всех людей.
Светильник ногама моима закон Твой, и свет стезям моим
Закон Твой, говорит, Господи, указывает путь мне к добру, на подобие светильника, или огня, который в ночи сей жизни и во мраке страстей показывает мне путь добродетелей, и не позволяет мне пасть в грех. А стезями называет путь ведущий к Богу, ногами же—идущих по нему. Можно понимать и иначе. Закон, данный Моисеем, когда понимают его телесно и буквально, бывает светильником для упражняющихся в деятельной добродетели, а при разумении его духовном он становится светом для восходящих к созерцанию и познанию.
Слова Кирилла: Словами Божиими должно услаждаться непрерывно и Священное Писание употреблять, как некий светильник. Афанасия: Кто ходит при свете Божия закона, тот совершает хождение на сей земле, которая есть как ночь и тьма, прямое и непреткновенное. Так Павел, указав на миродержителей тьмы века сего, тьмою изобразил воздух над землею. Прекрасное подобие приводить на сие и Великий Василий: Как мореплаватели получают указание пути в плавании ночью от созвездия, или от другой какой либо постоянно светящей звезды, и по ним они всегда угадывают прямой путь; так и тот, который, как некиими весьма, ясными звездами, управляется заповедями Господа, не дает сна глазам, чтоб иметь в заповедях всегдашнее указание пути. Ибо как добродетель не для всех вообще удобоисполнима и не для всех свойства правды известны; то кто сделает нас мудрыми? И кто уяснит благо, чтобы понимая мы могли исполнять его, кто как не Христос и Его постановления, т. е. свет Евангельских проповедей? Надобно знать, что по словам Феодорита, закон назван светильником: ибо он едва озарял один народ; а Спаситель, как солнце правды, просвещает всю вселенную. А по словам Дидима, светильник есть слово Божие, которое принимает кто либо и чрез которое верует в Бога. Сей-то должен гореть и никогда не угасать; ибо свет у праведников всегда (светит), а свет нечестивых погасает (Прит. 13,9). В скинии свидетельства светильник был возжигаем, чтобы служившие Богу, видя сей светильнику могли при освещении его совершать службу. Так в церкви возжигается светильник. Феодора: У кого есть слово Божие, и кто пользуется им при всяком действий, и, так сказать, при каждом шаге поднимает ногу для хождения, тот не может преткнуться, как имеющий светильник и пользующийся оным; а кто взяв светильник и, по-видимому, веря ему, не употребляет его при всяком действии, и не смотрит умом на всяком шагу, где поставить душевную свою ногу, тот делает вдвойне грех и тем, что имея слово (ум) не пользуется им везде. Ибо, по пришествии Слова с неба, каждый верующий возжег от сего светильника (и света), без малейшего уменьшения в нем света, свой, и таким образом от одного света появились многие светильники. Итак, во всякое время, при всяком слове, или деле, или помышлении мы должны держать светильник сей пред собой; ибо зажегши светильник не поставляют его под сосудом (Матф. 5,15). Тимофея: Светильник обыкновенно употребляют ночью. Итак, поелику по причине смешения и тьмы греховной настоящая жизнь уподобляется ночи, то от Бога дарован нам закон как светильник, чтобы не позволял совершающим по нему путь претыкаться. Он же делается и светом для наших стезей, т. е. поступков и действий.
Ст. 105-112 Светилник ногама моима закон Твой, и свет стезям моим. Кляхся и поставих сохранити судбы правды Твоея. Смирихся до зела: Господи, живи мя по словеси Твоему. Вольная уст моих благоволи же, Господи, и судбам Твоим научи мя. Душа моя в руку Твоею выну, и закона Твоего не забых. Положиша грешницы сеть мне: и от заповедий Твоих не заблудих. Наследовах свидения Твоя во век, яко радование сердца моего суть: Приклоних сердце мое сотворити оправдания Твоя в век за воздаяние Четырнадцатое осмистишие идет под буквою нун, что означает «племя». Племя, или родство, – отец, мать, дядя, прадед, внук, правнук, со всеми прочими ветвями отрождений. Есть своя племенность и в проявлениях греховной жизни. Св. Иоанн Лествичник допрашивает всякую добродетель и всякую страсть: кто у них отец и мать, кто дети и дочери, и кто прочие родные? Значит, он представляет каждый вид добродетелей, а равно и всю добродетельную жизнь в виде доброго племени с родоначальниками и отрождениями их. Не другое что делают и св. апостолы, когда обозревают разом всю совокупность добродетелей. Св. апостол Петр пишет: получили вы дары благодати, теперь «тщание все привнесите, подадите в вере вашей добродетель, в добродетели же разум, в разуме же воздержание, в воздержании же терпение, в терпении же благочестие, во благочестии же братолюбие, в братолюбии же любовь» (2Пет.1:5–7). Что это, как не перепись племени добродетелей? То же племя описывает и св. апостол Павел, когда исчисляет плоды Духа (Гал.5:22), и в словах Спасителя о блаженствах не то же ли видится? Какие добродетели вводят в рай? Смирение, сокрушение и плач о грехах, кротость, правдолюбие, милостивость, чистота, миротворство, терпение и проч. Вот райское племя! Подобно сему, и в настоящем осмистишии пророк изображает племя добродетелей, в каждом стихе указывая на одну или две из них, существеннейшие в духовной жизни, и не перечисляя их предварительно. Рассмотрение каждого стиха дает каждому видеть, какую добродетель восхваляет он в нем, а равно и то, в каком отношении поставляет ее к другим, сопредельным ей добродетелям, или вообще к духовной жизни.
Пс.118:105–106 Светилник ногама моими закон Твой, и свет стезям моим. Кто может так говорить, кроме веры, истинной, несомненной, не допускающей никакого раздвоения мысли? Вера есть дар благодати, но семя ее положено в естестве нашем. Уму нашему следовало бы ясно зреть духовное и передавать его в руководство душе. Ум – естественное окно в духовный мир. Но так как грехом он помрачился и даже закрылся, а жить человеку без ведения о духовном невозможно, то милосердному Господу благоугодно было дать внешнее слово, в откровение сокровенных духовных и божественных вещей. Когда слово это принимается живою верою, тогда выходит то же, что если бы сам ум видел те предметы. Вера протирает это потускневшее окно, обращенное к духовному миру. Как глаз видит все предметы вещественные, так вера видит предметы духовные, каждый на своем месте, в своем порядке и в своих отношениях к другим. Шествие путем веры очищает ум и возвращает ему, действием благодати, потерянную им способность зреть духовное и божественное. Тогда и он, срастворившись с верою, силою Духа Божия, опять сделается окном в божественный мир. Другого пути туда нет. Суемудренная философия, сколько ни пыталась разгадать ту область, всегда порождала только призрачные представления, иногда очень красивые, но всегда ложные (ст. 106). Решимость угождать Богу и постоянная о том ревность есть первая дщерь веры. Что говорим мы при крещении? «Отрицаюся сатаны и всех дел его и всего служения его, и сочетаваюся Христу Господу», с обетом во всем всегда исполнять волю Его. Не то же ли мы повторяем и в покаянии, когда возымеем несчастие пасть горьким падением по крещении. Все это то же, что кляхся и поставих сохранити судбы правды Божией. Кляхся и поставих, то есть с клятвою положил себе закон правилом всей жизни моей. «Пророк, – пишет блж. Феодорит, – клятвою наименовал твердое решение души, так как большая часть дел подтверждается клятвою» [6, с. 595]. Судбы правды – присуждения, определения правды Божией, – то же, что воля Божия, выраженная в откровенном Слове Его. Кто скрепил себя таким решением – сохранити судбы правды Божией, – и ревнует быть верным данному слову, тот скорее умрет, чем нарушит клятву свою. Отсюда мученики, отсюда подвижники и все преуспевшие в святости жизни. Эта ревность составляет душу святой и богоугодной жизни. Она то же, что паровоз на железных дорогах или паровик в пароходах. Пока она жива – движения жизни духовной не прекращаются, и преспеяние в ней растет и растет. Породив ревность, вера освещает потом и весь путь ревнителя. Она сказывает, что должно делать вообще, как поступать в каком-либо частном случае, когда дорога разветвляется и дает многие стези; она же внушает, как держать себя, когда все благоприятствует делу нашему; и она же учит, как действовать при повсюдных противлениях ему. Таким образом, кто ходит при свете веры, восприяв без размышления всю богооткровенную волю Божию, тот ходит, как при свете ярко светящего солнца, и ни за что не споткнется. И мощно шествие такого человека, вера его не замечает препон и делает его многосильным. «Во всех препобеждаем», – говорит св. апостол (Рим.8:37). Такова ревность, порождаемая и воодушевляемая верою! Хочешь ли преуспевать? Молись: Господи, приложи мне веру сильную и не колеблющуюся!
Пс.118:107–108 Словами: смирихся до зела – пророк указывает на бедственное и уничиженное свое состояние. Может быть, говоря это, он разумел не себя лично, а вообще состояние человека грешника, необлагодатствованного и находящегося под влиянием греха. Но очевидно, что это говорит ревность пророка, порожденная верою, которая ревнует сильно, но без самонадеянности, без присвоения себе чего-либо. «Пророк, – пишет блж. Феодорит, – не просто сказал: смирихся, но: смирихся до зела, т.е. до крайности, и говорит это тот, кто, будучи царем и пророком, имел приобретенное добродетелью дерзновение к Богу и к людям, обилуя богатством и покорив всех своих врагов. Но и тут не хотел он возлагать надежду ни на мудрость, ни на мужество, ни на правду свою. Прося жизни (живи мя) у Могущего дать жизнь, он просит не жизни безусловно, но жизни разумной, сообразной с законом, обретающей славу свою в Божием законе» (6, с 595]. Так чувствуют, так мыслят и все ревнители спасения и богоугождения. Знают они, что это должно совершиться взаимодействием свободного произволения и благодатной помощи, но испытав многократно, что «еже хотети прилежит им, а еже содеяти доброе, не обретают» (Рим.7:18), они ни во что ставят свое произволение и ожидают всего от единой благодатной помощи. Потому ее исключительно испрашивают в молитве, ей приписывают всякое дело свое, ничего не присвояя себе, и всегда ни во что вменяя себя и не придавая себе никакой цены, какими бы совершенными ни считали их люди. Смирение – отличительная черта преуспевающих. Потому и ревность веры, соединенная с таким смирением, может говорить, что все может, но не иначе, как о укрепляющем ее Господе (Флп.4:13), потому и исповедует: «Благодатию Божиею есмь, еже есмь» (1Кор.15:10). Вслед за тем пророк просит принять от него и те молитвы, которые не указаны в законе, и которые он называет вольными, или, что то же, произвольными. Вольная уст моих, то есть то, что самоохотно изрекают уста мои, благоволи, Господи, принять от меня, и судьбам Твоим, т.е. тому, что присуждено и определено волею Твоею, что составляет прямую Твою заповедь, научи меня, – научи узнавать то, во всяком случае, и исполнять с умением, во благоугождение Тебе. «Большую часть преспеяний в добродетели, – говорит блж. Феодорит, – предписывают Божественные законы, но присовокупляет нечто от себя и доброе произволение. Так и жертвы: были и узаконенные, были и произвольные. Жертвы о грехе и преступлении, жертвы о неведении повелевал приносить закон, они, как бы некоторый долг, воздаваемы были Богу, а жертвы, приносимые по доброму произволению, именовались дарами. Так и ныне: целомудрие и правду предписывает евангельское слово, а девство и воздержание от брачной жизни, нестяжательность, отшельническая жизнь, пребывание в пустыне, это – дела доброго произволения, не состоящие в пределах закона. Пророк такого рода дела назвал вольными, потому что они не подлежат законной обязательности, а составляют плод боголюбивого произволения, и потому справедливо называются вольными» [6, с. 595]. Человек, решившийся благоугождать Богу, уже не довольствуется тем, что предписано в законе, а, стараясь о точном исполнении предписанного, находит нужным принести в жертву Богу и свое благое произволение, – и таким образом всего себя предает в руки Божии.
Пс.118:109–110 Душа моя в руку Твоею выну, и закона Твоего не забых. О себе, о своей участи он нисколько не думает, потому что душа его всецело в руце Божией. Обидел ли кто его – он порывается не на то, как бы отстоять себя и взыскать за обиду, а на то, как бы не рассердиться, не допустить движения мести, не почувствовать неприязни к обидевшему и расположить себя простить ему со всею охотою. Мое дело, говорит он, простить от души, а что будет дальше – это не мое дело, обо мне заботится сам Бог: душа моя в руце Его. Такое предание себя воле Божией дает ему воодушевление на дела благие и исполняет нравственной силою. Всякое дело, какое ни возьмите, окружено опасностями или возможными неприятными последствиями. Возьмите пост: сколько опасений посевается при наступлении его! И желудок-то расстроится, и болезнь схватит, и дела остановятся, и чего-чего не наговорят! Но кто сказал однажды навсегда: душа моя в руце Божией, того не потревожат подобные опасения. Так и во всяком деле, и во всей жизни. Опасения из-за добродетели тревожат обычно того, кто сам думает устроить свою судьбу, без воли Божией. Вот и придумывает он разные способы вводить их в дело, а все тревожится, все опасается за успех. Такова участь всех надеющихся на себя. Да и Бог за то, что они не предают Ему душ своих, не оказывает им Своей помощи. Он как бы так говорит им: Ты сам, своими способами, хочешь улаживать все в жизни твоей, – ну и улаживай! Я тебе не помощник». А между тем, как много опасностей на пути к доброделанию, как много сетей расставлено, со стороны врагов видимых и невидимых, человеку, вступившему на путь спасения! О таких сетях и опасностях пророк и говорит в следующем стихе: Положиша грешницы сеть мне: и от заповедий Твоих не заблудих. Пророк говорит, что расставленная ему со стороны грешников сеть не повредила ему, и, конечно, не повредила потому, что душа его предана была в руку Божию. Всецелая преданность в волю Божию охраняла и спасала его от всех сетей, как ни хитро они сплетаются, а он все продолжал неуклонно идти путем заповедей Божиих. Сети грешников – это приманки и устрашения со стороны мира и миролюбцев, со стороны демонов. Влечения ли страстной и греховной стороны, возбуждаемые приманками, или неприятности, гонения, лишения, опасности жизни нападают на шествующего путем богоугождения, дабы отклонить его от заповедей Божиих, – в том и другом случае, чтобы устоять на пути, нельзя обойтись без терпения. Терпение преодолевает напасти, терпение устаивает и против соблазнов. Не будь его – шага нельзя сделать на этом пути. В том же смысле передает мысль пророка и блж. Феодорит: «Много и люди, и демоны сплетают всякого рода козней, но я решился с терпением идти неблазненным путем заповедей Твоих» [6, с. 596]. Мать терпения – та же вера. Она знает, что все, встречающееся в жизни, идет от Бога, и все направляется к вечному нашему спасению. Бог ничего не посылает такого, что могло бы ввергнуть нас в грех и послужило бы нам в пагубу, а если, по попущению Божию, и бывает какое-либо искушение, то для того, чтобы, преодолев влекущее нас на грех, получить нам венец правды за твердую верность заповедям Господним. Следовательно, выдержи только это время искушений, – и то, что представляется таким тяжелым, принесет отраду здесь и заготовит елей для вечной отрады там. Верующие так и терпят, и нет силы, которая превозмогла бы терпение их. Терпение от веры – это сила Божия, действующая в сердцах терпящих. По внешнему виду, оно представляется чем-то суровым, безотрадным, но внутри его движется отрада, столь сладостная, что с нею не может идти в сравнение никакое утешение мирское или житейское. Радость духовная есть неотложное достояние тех, которые с терпением постоянны в добре. Это самое и выражает пророк в следующем (111-м) стихе: Наследовах свидения Твоя во век, т.е. принял их, как принимают богатое наследство, усвоил их себе и в век не расстанусь с ними, ибо они радуют сердце мое, не в будущем только обещая радость, но теперь исполняя сердце радостию, и потому суть радование сердца моего Не правда ли? подумайте только, чего мы все до единого желаем? Желаем счастия. А что такое счастие? Это такое состояние, которое радует сердце. Счастлив тот, кого радует все, что есть в нем, у него и около него. А вот вам и средство к тому: примите свидения Божии, определения воли Божией, засвидетельствованные Самим Богом, примите, как пророк, со всею любовию и желанием, и пребываите в них, с твердым намерением во веки быть верным им – и это прольет в сердце ваше радость, которая и не отойдет от него во веки, так что переход от сей жизни в другую будет для него ни чем иным, как переменою радости здешней на радость нескончаемую и неописанную. Что это так, в этом уверяет нас пророк собственным опытом. Не другое что внушает нам и Господь в проповеди Своей о блаженствах. Все содержание его беседы в кратких словах таково: хочешь быть блаженным, то есть всесторонне счастливым, – будь смирен, сокрушен сердцем, кроток, правдолюбив, милостив, чист сердцем, миротворец, терпелив и благодушен. А что это, как не «восприими свидения Мои, как наследство, и не расставайся с ними во век»? «Нечестивому же несть радоватися» (Ис.48:22), не только тому, кто прямо восстает против Бога и святых свидений Его, но и тому, кто хоть и исправен во внешнем поведении, но в сердце поставляет последнее благо свое не в Боге и не в общении с Ним. Но ощущаемое здесь радование сердца есть только начаток и ручательство за неописанное радование в вечности. Господу угодно было объявить, что ревнителей об исполнении оправданий Его в будущем ожидает радование, перед которым здешнее и в сравнение идти не может. То радование не описанно, между тем и оно имеет свои меры: чем больше кто потрудится здесь, тем большего радования сподобится там. В этой-то мысли пророк и решил в себе: если так, то я во век буду блюсти определения Божии, и потом (в ст. 112) объявляет всем о таком решении своем, т.е. что он преклонил сердце свое творить во век оправдания, в надежде воздаяния. Очевидно, что надежда здесь обращена на будущее, но и земное пребывание длится немало и, следовательно, имеет свое будущее в пределах своего продолжения. И эта надежда – от веры в обещанное воздаяние. Таким образом, надежда выдает вере дань, как родоначальнице своей. Под взаимным их влиянием сеется святая жизнь, имеющая последнею целию созидание любви в сердце. Вера, окрыляемая надеждою, учит верно ходить в заповедях и оправданиях Божиих. Этот труд хождения и есть прямое их дело, но из него вырождается, наконец, любовь полная, чистая, всепоглощающая. Сама – пламень, она обращает в пламень и веру, и надежду, – тогда весь дух человека становится пламенем. Это и служит свидетельством того, что он стал чист, и Бог, в Троице поклоняемый, начал почивать в нем, благоволением Отца, святынею Духа и кроплением крови Иисус-Христовой.
Объяснение священной книги псалмов.