Изыдет дух его, и возвратится в землю свою: в той день погибнут вся помышления его

См. Толкование на Пс. 145:1

Изыдет дух его, и возвратится в землю свою: в той день погибнут вся помышления его

Другой (неизвестный, см. Ориг. Экз.): «предположения его» (προθέσις). Смысл этих слов следующий: кто не может защитить самого себя, тот, как может спасать других? Нет ничего слабее и не­надежнее такой надежды. Это показывают сами дела. Павел, беседуя о надежде на Бога, сказал: «а надежда не постыжает» (Рим.5:5).

Не таковы дела человеческие, они слабее тени. Не говори мне, что такой-то человек – начальник. И начальник в этом отношении не имеет никакого преимущества пред обыкновенным человеком; он подлежит такой же неиз­вестности. Даже, если можно сказать нечто удивительное, потому особенно и не должно надеяться на него, что он – начальник. Такая власть весьма непрочна. Если он не падает, то бывает склонен к гневу и пользуется своею властью небла­гонамеренно, как будто он не должен будет отдать отчет тому, кто принимал от него обет; если же он будет благонамеренный, то тем скорее в сравнении с частными людьми может подвергаться падениям, чем большими и многочислен­нейшими бывает окружен кознями; и тем легче он может быть уловлен, чем больше людей, строящих ему козни. Что значат телохранители? Что значат многочисленные стражи? Итак, кто в благоустроенном городе не может поручиться даже за собственное тело, но находится в таком тревожном состоянии, как будто находится среди неприятелей, тот как может спасать других? Кто во время мира боится больше находящихся на войне, тот как может других утверждать в безопасности и избавлять от опасностей? Многие сами по себе могли бы жить в безопасности, но погибли именно оттого, что надеялись на таких людей; когда эти последние падали, то они низвергались вместе с ними; для других самые стражи делались предателями. Впрочем, пророк, оставив все это, – потому что многие избегали подобных случаев, – указывает на то, что не подлежит сомнению, на смерть. Если даже, говорит, все будет у тебя идти благополучно, если он будет доброже­лателен к тебе, благосклонен и готов на воздаяния, то, окон­чив жизнь среди обещаний, он оставляет тебя с пустыми надеждами, потому что ему не достало жизни для исполнения обещания. Если же он даже не имеет достаточно жизни для исполнения обещания, но жизнь его прерывается прежде испол­нения, то ты прибегаешь к ненадежной помощи. Или вы не знаете, что так случилось со многими, и когда падал покро­витель их, они, лишившись помощника, терпели от этого боль­шее падение? Но что я говорю о непрочности и неисполнении обещаний, когда недолго остается и сам виновник их? «И воз­вратится, говорит пророк, в землю свою». Если он погибает, то тем более обещания его. Потому пророк и прибавляет: «в тот день погибнут все замыслы его«, выражая, что не только обещания его не достигнут исполнения, но погибнет и сам обещающий. Что же затем он делает? Отклонив надежды человеческие, он указывает безопасную пристань и несокру­шимую крепость и предлагает совет. Это и есть превосход­нейший способ увещания – отклонять от слабого и приводить к твердому, уничтожать ложное и представлять истинное, обли­чать вредное и показывать полезное.

Беседы на псалмы. На псалом 145.

А сказанное в Псалме в той день погибнут вся помышления их говорится о помышлениях века сего, т.е. о строении, имуществе, родителях, детях и всяком даянии и получении. Все сие вместе с тем, как душа выходит из тела, погибает (для нее), и из всего этого она тогда ни о чем не вспоминает и не заботится. А что она сделала относительно добродетели или страсти, все то помнит и ничто из этого для нее не погибает; но если человек принес кому-нибудь пользу, или сам получил ее от кого-либо, то он всегда памятует получившего от него пользу и оказавшего ему оную. Также и если получил от кого-либо вред, или сам сделал кому-нибудь вред, то всегда помнит и сделавшего ему вред и потерпевшего вред от него. И ничего, как я сказал, не забывает душа из того, что она сделала в сем мире, но все помнит, по выходе из тела, и притом еще лучше и яснее, как освободившаяся от земного сего тела. (из поучения 12-го. О страхе будущего мучения и о том, что желающий спастись никогда не должен быть беспечным о своем спасении)

Изыдет дух его, и возвратится в землю свою: в той день погибнут вся помышления его

А как это верно, что человек взят из земли. Как растение растет из земли, вбирая из нее соки и самые тончайшие элементы земли, так и младенец во чреве матернем заимствует для себя, для образования своих членов соки от матери, а мать употребляет снеди – из произведений земных.

Дневник. Том II. 1857-1858.

«Изыдет дух его и возвратится в землю его». Духом Пророк называет здесь душу. Когда отходит душа, тело возвращается к тому, что сродно ему, по Божественному определению: «яко земля еси, и в землю отыдеши» (Быт.3:19).

«В той день погибнут вся помышления его». По разлучении души с телом, и по разрешении тела в прах, суетным оказывается мечтание помыслов. Сему Господь научил нас и притчею. Ибо представив, что богатый, у котораго «угобзися нива», замышляет разорить житницы и построить большия, присовокупил: «безумне, в сию нощь душу твою истяжут от тебе: а яже уготовал еси, кому будут» (Лк.12:20)? И прочие люди, одни мечтают о начальствовании и властвовании, другие о приобретении полей и постройке домов, иные представляют в уме победы на войне, другие устрояют гибель врагам. Но внезапно приходит смерть, и мечтание помыслов остается неисполненным. Так Пророк, показав суетность надежды на людей, доказывает пользу упования на Бога.

Изыдет дух его, и возвратится в землю свою.

Здесь Давид излагает причину, по которой нет спасения у начальников. Он ее полагает в том, что душа князя, на которого ты, христианин, надеешься, выходит из тела и не навсегда в соединении с ним, иначе, князь есть смертный человек и не пребывает бессмертным. А по исходе души из тела его, оно обращается чрез разрушение в землю, из которой, как изъясняет Феодорит, взято: ибо ты земля, говорит, и в землю пойдешь (Быт. 3, 19).

Златословесного: Не говори, что он начальник; ибо он не имеет ничего выше человека, той же неизвестности подлежит. Если же нужно сказать что-либо и удивительное; то и тем сильнее низвергается, что он начальник, потому-то особенно и не должно полагаться на него. Ибо крайне не надежны такие власти. Если он и не упадет, то весьма склонен к гневу и безрассудно употребляет свою власть во зло. Притом падение его легче падения частных людей и тем скореe и сильнее низвергается он, чем подлежит большим и многочисленнейшим злоумышлениям других. Ибо что значат телохранители, для чего столь много темниц? Как тот, который и в благоустроенном городе не вне опасности касательно своего тела и живет как среди неприятелей, может спасти других?

В той день погибнут вся помышления его.

Днем здесь Давид называет день смерти, в который душа человека выходит из тела, а помышлениями именует заботы о житейских делах, т. е. о богатстве, о славе, о силе, об удовольствиях и о другом подобном тому. Для чего, как бы так вопрошает, надеешься, безрассудный человек, на такого смертного, служащего в пищу червям и самого бессильного начальника? Устранив же верующих от упования на людей, Давид далее показывает безопасную и надежную пристань и крепкий столп, на который должны надеяться они, и к которому должны прибегать во всяком случае; это один Бог: потому что способ и порядок увещания и наставления таков, что учитель сперва удаляет слушателей или учеников своих от неосновательных и ничтожных мыслей и надежд и потом ведет их к надежным и прочным, сперва разрушает учением своим суетное и ложное и потом выставляет постоянное и истинное, открывает вредное и обманчивое и указывает полезное и душеспасительное.

Ибо по распряжении души, по словам Феодорита, и разрешении тела в прах, вся мечтательность помыслов вдруг оказывается суетною. А мечтают одни о начальствах и властях, другие, как сонные грезы, видят победы на бранях. Но наступив внезапно смерть оставляет сию мечту мыслей без исполнения. Евсевия: Слова: погибнут помышления его, сказаны о помышлении относящемся к веку сему, как то: к постройкам, к местам, странам и подобному тому. Все сиe, как только душа выйдет из тела, пропадет у нее и ни о чем не вспомнит тогда и не позаботится она. А что сделала по отношению к добродетели или с страданием здесь, все это, и слова и дела и помышления, будет помнить и ничего такового не может забыть, и то, чем доставила кому либо пользу, или сама воспользовалась, также будет помнить, притом гораздо яснее, как освободившаяся от земного тела.