Ст. 10-11 Вооз сказал: благословенна ты от Господа, дочь моя! это последнее твое доброе дело сделала ты еще лучше прежнего, что ты не пошла искать молодых людей, ни бедных, ни богатых; итак, дочь моя, не бойся, я сделаю тебе все, что ты сказала; ибо у всех ворот народа моего знают, что ты женщина добродетельная

Он сказал: «благословена ты Господем Богом дщи, яко разблажила еси милость твою последнюю паче первыя, еже не ити тебе в след юнош, аще убогих, аще богатых» (Руф.3:10). Поступком своим показала ты, что, не вожделению поработившись, сделала сие: иначе пошла бы к юновозрастным, рассуждая не о богатстве, не об нищете, а только об удовлетворении сластолюбию. Напротив того, пришла ты к человеку, который по летам может быть тебе отцем. Ибо сие означает слово: дщи. Даже Вооз двукратно наименовал ее сим именем. «И ныне дщи не бойся: вся елика речеши, сотворю тебе: весть бо все племя людей моих, яко жена силы ты еси, и по истинне ужик есмь аз» (Руф.3:11–12). Никто не укорит меня. И ты восхваляема всеми, и я заключу брак по родству, а не по невоздержанию. Поскольку же есть другой ближайший ужик, то прежде должно мне с ним переговорить, чтобы ему, если пожелает, вступить с тобою в брак по закону. А если не пожелает он, я возложу на тебя супружеское ярмо.

Толкование на книгу Руфь.

Вооз сказал: благословенна ты от Господа, дочь моя! это последнее твое доброе дело сделала ты еще лучше прежнего, что ты не пошла искать молодых людей, ни бедных, ни богатых

Если бы Руфь не была вдохновлена Богом, она не сказала бы того, что сказала, и не сделала бы то, что сделала. Что похвально в ней прежде всего? Любовь к народу Израиля, или послушание, или вера? Она желала иметь сыновей от семени Израиля и стала одной из Израильтян. И простота [достойна хвалы], потому что она добровольно пришла лечь у ног Вооза. Она не боялась ни того, что он отвергнет её, как праведный муж отвергает похотливую женщину, ни того, что обманет её, ни того (и это самое худшее), что, обманув, отвергнет, как поступают многие мужи. Но, послушно следуя намерениям свекрови, она искренне верила, что Бог устроит её дело, зная, что в мыслях её, ибо не похоть вела её, а вдохновляла, скорее, набожность.

Что же похвально в Воозе? Смиренность, целомудренность, набожность. Действительно, смиренность и целомудренность, потому что он не коснулся её, как это сделал бы муж похотливый, но и не отверг её, как муж праведный отверг бы похотливую жену. Как только он услышал её слова о законе, он тут же связал её поступок с набожностью. Но он также не отвернулся от неё, как муж богатый отвернулся бы от бедной; не испытывал благоговейного страха перед ней, как взрослый мужчина трепетал бы перед молодой женщиной. Но, будучи более опытным в вере, чем в делах тела, он утром отправился к воротам, собрал соседей и претендовал на неё не по праву закона родства, но, скорее, как на избранницу Бога.

Ст. 10-11 Вооз сказал: благословенна ты от Господа, дочь моя! это последнее твое доброе дело сделала ты еще лучше прежнего, что ты не пошла искать молодых людей, ни бедных, ни богатых; итак, дочь моя, не бойся, я сделаю тебе все, что ты сказала; ибо у всех ворот народа моего знают, что ты женщина добродетельная

Вооз со вceй искренностью отзывается на доверчивое движение души бедной женщины; как отец дочь, благословляет он Руфь и восхваляет, находя, что эта решимость ее искать покровительства у престарелого Вооза (по Мидрашу, s. 47. Воозу в это время было 80 лет), минуя молодых людей, есть такое «доброе дело» (еврейским chesed точнее, чем в русском переводе передается, в славянском: «милость», Vulg. «misericordia»), которое по достоинству превосходит «прежнее» доброе дело, т. е. самоотверженное оставление родного дома и родины ради любви к Ноемини (I:16; II:17), - превосходит, поскольку в последнем отношении она действовала все же сообразно с естественными склонностями сердца, в отношении же Вооза она руководилась чувством долга и внушением благочестия, наперекор влечениям и симпатиям женского сердца к юным избранникам [«Поступком своим, - поясняет слова Вооза Руфи (ст.10) блаж. Феодорит, - показала ты, что не вожделению поработившись сделала сие: иначе бы пошла к юновозрастным, рассуждая не о богатстве, не о нищете, а только об удовлетворении сластолюбия. Напротив того, пришла ты к человеку, который по летам может быть тебе отцом. Ибо сие означает слово «дщи» (Отв. на 2 вопр. на кн. Руфь, с. 316-317)]. Успокаивая дрожавшую от страха Руфь, Вооз обещает исполнить всякую ее просьбу, касающуюся принадлежащего ей по праву, - конечно, уже не как моавитянка, а как член израильской общины, в которую Руфь вступила (I:16; II:12) и по законам которой она действует. Это последнее и вообще высокое достоинство Руфи, как «жены добродетельной» («escheth-chail», ср. Притч XXXI:10; LXX: γυνὴ δυνάμεως, Vulg. mulier virtutis, слав. «жена силы» - все более точный перевод еврейский сравнительно с русским переводом), свидетельствует, по словам Вооза, общее мнение о ней его соотечественников, жителей Вифлеема; «все ворота», евр. kol-schaar - весь город, поскольку ворота в городе были сборным пунктом населения его по общественным делам, тяжебным, судебным (Втор XXV:7; Ис XXIX:21; Притч XXII:22 и др. LXX: Πᾶσα φυλὴ μου, слав.). Такое суждение Вооза о нравственном достоинстве Руфи весьма важно для предупреждения и устранения ошибочных, чуждых данной эпохе и среде, суждений о том же предмете.